Шрифт:
— Настя, ты что? У меня создалось немного другое впечатление о твоих родителях…
— Вот именно! Впечатление! Предатель!
Настя кинулась в комнату и начала лихорадочно собираться.
— Постой, ты куда на ночь глядя?
— Какая тебе разница?
Он бросил пакеты прямо посреди комнаты.
— Как это: какая мне разница? У нас ведь теперь семья?
Настя лихорадочно застегивала куртку. Схватила сумку.
— Где мой телефон?
— Возьми.
Она схватила телефон и попыталась пройти.
— Пусти меня!
— Настя, не глупи!
— Пусти!
— Не пущу!
— Я все равно убегу!
Он изловчился, поднял и понес ее на постель.
— Глупенькая моя! Несчастная моя! Милая моя! Никуда ты не убежишь. Дай я тебя раздену и уложу поспать. Завтра мы все обсудим, а теперь — бай-бай!
Он стал баюкать ее, как ребенка. Некоторое время Настя еще сопротивлялась, потом уснула. Дима встал, отнес в холодильник пакеты и стал убирать ее вещи. Из кармана куртки что-то выпало. Он поднял — все тот же телефон.
Внезапно что-то решив, Сурин резко перевернул вверх дном сумку. И среди разных девичьих мелочей увидел деньги, довольно крупную сумму, и коробочку из ювелирного магазина, обклеенную синей под велюр бумагой. Он сглотнул слюну, открыл коробочку: там лежал мужской золотой перстень — красивая печатка с черным камнем. Там же хранился сложенный чек. Диме вдруг стало нехорошо. Он развернул чек. Взглянул на четко выведенную дату продажи: кольцо было куплено за два дня до смерти Оли Хохлаковой.
Дима посмотрел на любимую. Настя спала и выглядела измученным ангелом. Он сложил назад в сумку все мелочи, а деньги и кольцо отложил и завернул в отдельный пакет.
— Здесь какая-то ошибка. Завтра все выяснится, — сказал себе он, но впервые за все эти дни лег, не раздеваясь, на диване в гостиной.
Альфия
В кабинете было темно. Альфия включила лампу, вызвала звонком Нинель.
— Они уехали?
— Только что. Не стали дожидаться утра. — Нинель прекрасно понимала, о ком ее спрашивают.
— С этой конференцией я сегодня у матери опять не была. Что в отделении новенького?
— Все по-старенькому. Ваша мама в порядке. У Марьяны — понос. Некоторые дорогие лекарства закончились. Вот список.
— Отчего у Марьяны понос? Антибиотик ей надо дать. — Альфия достала ключ и пошла к сейфу.
— В бывших бурыкинских теплицах вырастили салат и зеленый лук. Сегодня первый день сделали салат с подсолнечным маслом. Вот ее с этого салата и пронесло. Да ладно, в первый раз, что ли? Я уж привыкла. Через два дня само пройдет. Я сама салат ела. Вкусный. И ничего.
Альфия выдала под расписку Нинель несколько пачек разных лекарств.
— Антибиотик Марьяне обязательно дай. Слышишь?
— Слышу.
Альфия подошла к столу, несколько упаковок отложила в ящик. Увидела сверток с деньгами.
— Как дела у твоей дочери?
Разговоры о дочери всегда приводили Нинель в хорошее расположение духа вне зависимости от времени и места.
— В этом году заканчивает она.
— И сразу в клиническую ординатуру?
— Нет, не получится. Денег нет. Сейчас вся ординатура платная.
Альфия достала из ящика сверток.
— Это твоей дочери.
— Что это, Альфия Ахадовна?
— Деньги. За ординатуру заплатишь.
Нинка осторожно развернула:
— Что вы! Здесь же так много!
— А ты что думаешь, ординатура даром достается?
Нинель повалилась Альфие в ноги — прямо у стола.
— Век за вас, Альфия Ахадовна, буду Бога молить!
— Бога молить за меня не надо. Вставай!
Альфия вышла из-за стола и за подбородок подняла Нинель с колен.
— Смотри мне в глаза! Это ты рассказала Бурыкину про мою мать?
Нинка вся задрожала.
— Богом клянусь, нет! Он, правда, выпытывал у меня, но я вас не сдала! Верьте мне, что не сдала! Если не верите, лучше возьмите деньги назад!
Альфия отпустила ее, вернулась обратно за стол.
— Деньги я не тебе дала, а твоей дочери. — Она помолчала. — Ну а тебе я, пожалуй, верю. Хитрый он, гад. Мог и сам догадаться.
— Вот вам крест, это не я!
— Ладно, иди.
Нинка, крестясь на Альфию, пятясь задом, вышла.
«Неужели он все-таки из-за матери так ко мне переменился?» — Альфия достала из тумбы стола пластиковую бутылку со спиртом, налила в чашку. Понюхала. «Гадость какая! Пить, так не это». Альфия вылила спирт обратно в бутылку, убрала в стол. Автоматически достала отобранные упаковки, вдруг поглядела на них внимательно. «Как раз подойдет». Ни о чем больше не думая, она стала раскрывать пачки, отрывать таблетку за таблеткой, глотать их, не морщась, запивая водой… И снова и снова отрывать следующую таблетку.