– Да где я тебе сейчас-то их возьму?! Они у меня дома, ну, клянусь!

– Да, стало быть, не судьба… – вздохнула Стелла и взялась за ширинку Витюши. – Что ж, приступим…

– А-а-а! Не надо! Нет, нет!.. Я отдам, все отдам! У меня здесь деньги!

– Здесь? А клялся-то как! – усмехнулся Антон. – Ну и где у нас схованы гроши?

– В тайнике. Я покажу… Только отпустите!

– Рассказывай, где тайник.

– Развяжите меня, я сам покажу. Вы все равно не сумеете открыть.

– Ты давай расскажи, а если не сумеем открыть, мы, так и быть, тебя позовем, поможешь.

Витюша медлил. Он кусал губы и зыркал глазами по сторонам, лихорадочно соображая, как выпутаться из дурацкой ситуации. Он понимал, что преступники с ним не шутят. Убить двоих его друзей! Все, кажется, настал его черед… Геркало почувствовал, как в очередной раз его прошиб холодный пот.

– Так, мне все это надоело, – сказала Стелла и взялась за ширинку Витюши. Другой рукой она держала секатор. – У кого тут лишние пять сантиметров?..

– Нет, не надо! Я скажу… Там, наверху, на втором этаже, есть спальня… наша спальня – моя и жены… Там тоже есть камин. На нем стоят два бронзовых подсвечника и большие каминные часы. Если выставить время на них на три-ноль-ноль, то внизу отойдет один из кирпичей. Надо просунуть туда руку… подальше… деньги там… Но часы, кроме выставленного времени, имеют еще и особый тепловой датчик, который реагируют только на меня.

– Это как это? – удивился Антон. – Что ты за гусь такой, что часики подчиняются только тебе?

– Это такой датчик… И еще электроника… короче, долго объяснять. Механизм действительно хитрый, мы с женой в Германии его купили, по случаю…

Сказав это, Витя даже заплакал. Ему было безумно жаль своих денег, даже несмотря на опасность сдохнуть здесь от рук преступников.

Стелла и Антон переглянулись.

– А ну, вставай, пошли… Тоша, развяжи ему ноги и помоги подняться, – Стелла взяла в руки биту и шагнула к выходу из каминного зала.

В спальне им пришлось развязать пленнику и руки. Он долго тер их, тряс кистями, пытаясь шевелить затекшими пальцами, стонал и всячески тянул время. Наконец Антон не выдержал:

– Сколько можно разминаться? Небось не пианист. Открывай быстрее тайник!

Геркало взялся за часы, начал выставлять стрелки на три-ноль-ноль. Антон и Стелла стояли за его спиной и смотрели на него во все глаза. Наконец один из нижних больших кирпичей камина действительно сам собой выдвинулся наружу и отошел в сторону. У Антона и Стеллы от удивления округлились глаза. Вот это фокус! Фантастика!

– А ну, доставай быстрее, – поторопил Витюшу Антон.

– Сейчас, сейчас… только носовой платок возьму. Там железяка такая острая, я в прошлый раз укололся…

Геркало выдвинул верхний ящик своей тумбочки. Ни Стелла, ни Антон не усмотрели в его действиях ничего подозрительного, они, как завороженные, пялились на дыру, образовавшуюся в камине. Неужели там и вправду пять «лимонов»?!

Неожиданно Геркало выпрямился и быстро повернулся к своим мучителям. В его руках был появившийся откуда-то пистолет, который он с удовольствием направил на растерявшуюся Стеллу. Взгляд его сразу стал торжествующим:

– Что, сука, допрыгалась? Получи!..

Грохнул выстрел. Стелла только успела подумать, что все, ей конец, как неожиданно увидела Антона, метнувшегося к Геркало. Он не успел подскочить к нему, неестественно дернулся, вскинул руки и рухнул на пол. В ту же секунду Стелла ударила Геркало по руке битой, которую до того так и держала перед собой, пистолет вылетел из руки стрелявшего. Она быстро подняла его и выстрелила… Пуля угодила Геркало в бедро, он рухнул на ковер, как подкошенный, рядом с Тошкой. Из раны его текла кровь, он рыдал и требовал вызвать ему «Скорую».

– Ага, будет тебе «Скорая»! Урод!

Стелла подошла к Антону и наклонилась. Он лежал с закрытыми глазами и, кажется, не дышал. В его груди была дыра, из которой текла кровь.

– Тошка! Тошка! Ты меня слышишь? Очнись!

Но рыжий таксист молчал. Его лицо начало медленно бледнеть. Стелла взяла его за руку и оттащила подальше от Геркало, держа последнего под прицелом. Но тот и не думал ни на кого нападать, ему было не до того: он заливался слезами и сыпал проклятия, держась за раненое бедро. Стелла попробовала найти у Антона пульс, но так и не нащупала. Тогда она легла ухом ему на грудь и постаралась уловить стук его сердца, но все было напрасно. У нее внутри вдруг все похолодело. Неужели Тошка погиб?! Неужели он только что, вот прямо здесь, умер у нее на глазах?! Господи! Ну его-то за что?!

Она вскочила, как разъяренная тигрица, и повернулась к Геркало, направив на него пистолет. Глаза ее сверкали гневом, появившиеся на них слезы туманили взгляд:

– Зря ты это сделал, недоносок!

– Я больше не буду, – плакал Витюша, держась за рану.

– Да, теперь точно не будешь…

Стелла подошла к Геркало вплотную, направила пистолет ему на бедро второй ноги и выстрелила. Витюша завыл нечеловеческим голосом, а она, не обращая на него внимания, взяла веревку, которую они принесли с собой, и быстро связала ему руки. Потом достала из заднего кармана джинсов секатор.