Уже в первом четверостишии я насчитал две несообразности. Во-первых, пить еще было чего: бутыль опустела только наполовину, а во-вторых, говорить почему-то совершенно не хотелось. Однако молчать хотелось и того меньше, поэтому я решил поделиться своими наблюдениями с Евгением, который уже начал клевать носом.

– Забавная у них подборочка.

– А? – Он вздрогнул и перевел на меня мутный взгляд.

– Я говорю, забавная подборка песен. Все про поезд, как будто специально.

– А-а-а. – Евгений встряхнул головой и отрывисто пропел: – Поезд мчи… Ца! В чистом по… Ле! – И через паузу, заполненную тихим бульканьем, сделал собственный прогноз: – Подожди, сейчас еще БГ запоет. «Этот поезд вовне» и все такое… Предлагаю выпить за него.

– За БГ или за поезд? – зачем-то уточнил я, хотя был заранее согласен с любым вариантом ответа.

– За БГ конечно!

Мы выпили – в силу известных причин, не чокаясь и даже не одновременно.

– Кстати, – я плавно поменял тему разговора, – у тебя часов нет?

Евгений подогнул правый рукав куртки, задумался, затем переложил бутылку в другую руку, подогнул левый рукав и снова задумался.

– На моих двадцать минут двенадцатого, – определил он.

– Тоже встали? – Я посмотрел через его плечо. Часовая и минутная стрелки на циферблате действительно складывались в 23:20, а вот секундная уверенно указывала куда-то на север.

– Блин! – так или примерно так отреагировал Евгений. Он приложил левое запястье к уху и сокрушенно вздохнул. Но уже через секунду его глаза подозрительно заблестели. – Или это не с часами? – советовался он сам с собой. – Или это просто со временем? Ты не заметил, как стало жарко в вагоне?

Я кивнул. Сложно было не заметить.

– Так, все сходится, – обрадовался он.

– Что сходится-то?

– Все! – Евгений сделал всеобъемлющий жест руками, и я воспользовался ситуацией, чтобы завладеть переходящей зеленой бутылкой. – Гора с горой, человек с человеком, ряд Тейлора… с этим, как его… остаточным членом!

– А поподробнее? – попросил я.

Он с выражением полного удовлетворения на лице откинулся на спинку сиденья и почти обиженно напомнил:

– Ты же говорил, что изучал в школе физику.

– Ну как изучал… – начал было оправдываться я.

– Так значит, имя Бойля… Бойля… – Евгений с мольбой посмотрел на меня.

– Мариотта?

– Ага. Так значит, имя Бойля-Мариотта вам должно быть знакомо? – спросил Ларин, совершенно меняя тон. Теперь он представлялся мне экзаменатором.

– Знакомо. Только это два имени.

– Тем более! – Он многозначительно поднял указательный палец, затем, не прекращая движения, поправил сползающие с носа очки – Вспомните пожалуйста, формулировку закона Бойля-Мариотта в его канонической форме.

– Не, не помню… – признался я. – Хоть в канонической, хоть в какой.

– Ай-ай-ай! – Евгений покачал головой. Видимо, движение ему понравилось настолько, что он решил его повторить. – Ай-ай-ай! Нельзя забывать такие элементарные вещи. Ну да я вам напомню… Закон Бойля-Мариотта в канонической форме гласит, что «П» на «В», деленное на «Т» есть постоянная… Планка… И все! Выше планки уже не прыгнешь! Осталось только правильно понять формулировку закона применительно к нашим условиям. Что мы имеем? Вот, скажем, что в нашей ситуации означает «П» в числителе?

– Плотность? Давление? – пытался вспомнить я. – Нет, не помню!

– «Пло-отность»! «Давле-ение»! – передразнил меня Евгений и снова резко преобразился. Из экзаменатора стал доктором. – Что же вы, голубчик? За давлением надо следить! При вашей-то плотности… Вы это… ешьте больше клюквы и почаще бывайте на свежем воздухе. А главное – никакого спиртного! – Он неожиданно ловко выхватил у меня бутылку и, вылакав грамм семьдесят «Хересу», продолжил урок. – Нет, молодой человек! «П» в числителе дроби в данном случае означает «поезд». «В», соответственно, «вагон». Осталось решить, что же такое «Т» в знаменателе? А?

– Температура? – нерешительно предположил я.

– Отчасти, – согласился Евгений. – Но еще и время. Его ведь тоже обозначают буквой «Т». Вы согласны?

Я кивнул.

– Так что же мы получаем в итоге? Если с «П» и «В» мы ничего поделать не можем: ни остановить «П», ни, скажем, отцепить от него «В», значит, они ведут себя как константы. В правой части уравнения – тоже постоянная. То есть, остаются только две переменные: «температура» и «время», причем обе в знаменателе. Следовательно, зависимость между ними – обратная. И чем сильнее повышается температура, тем сильнее понижается время… То есть, замедляется.