Второе терапевтическое отделение отмечало женский праздник недолго – распили после приема всем коллективом, за исключением заведующей, две бутылки шампанского, закусили тортиком и разбежались по вызовам. Работа в первую смену не располагает к долгим застольям на рабочем месте – вызовы ждут, народ волнуется.

Совсем другое дело – вторая смена. Вызовы уже сделаны, прием можно ускорить, чтобы побыстрее, как принято выражаться, «раскидать» очередь, а когда коридоры опустеют, можно начинать праздновать.

Дожидаться официального окончания приема для этого нельзя – поликлиника работает до восьми часов, а в пять минут девятого охранник не всегда вежливо, но всегда очень настойчиво просит всех задержавшихся поскорее уйти. Уговаривать охранника бесполезно – разреши он кому задержаться, так назавтра ему влетит и от главного врача, и от своего охранного начальства. К тому же охранник, уставший за день от суеты и многолюдья, и сам желает поскорее остаться в одиночестве, запереть двери и наслаждаться покоем.

Оттого-то все вечерние празднества начинаются в промежутке между шестью и семью часами. Основная масса народа, пришедшего на прием, уже раскидана, а на тех, кто еще «заглянет на огонек», врачи много времени не тратят. Раз, два и вернулся в кабинет старших сестер, где обычно проходит веселье.

В этот раз праздновать начали ровно в шесть. Раннее начало объяснялось как отсутствием пациентов, так и главного врача и его заместителей. Антон Владимирович уже отбыл домой, Литвинова еще в обед уехала в управление и обратно ее сегодня не ждали, а Пахомцева вчера неудачно подвернула ногу на крыльце главного входа и на сегодня не то взяла отгул, не то просто отпросилась у главного врача.

Полномочия дежурного администратора достались заведующей отделением Ирине Станиславовне, которая и сама была не прочь немного повеселиться. Гулянка развернулась на всю поликлинику – к терапевтам присоединились уролог Сабуров, хирург Башкирцев и невропатолог Гаспарова. Женская консультация традиционно «блюла нейтралитет», а окулист Юнусова недавно села на диету и потому от участия в отмечании праздника воздержалась.

Накрытый стол блистал разнообразием съестного – колбаса, ветчина, сыр, соленые огурцы, оливки, домашние пирожки от доктора Ханиной, курица-гриль, торт бисквитный, торт песочный, эклеры с заварным кремом от Гаспаровой, большой пакет с сухофруктами с родины доктора Низматова... Под столом, куда из конспиративных соображений выставлялось спиртное, по выражению старшей сестры Ларисы Николаевны, «ногу негде было приткнуть». В добавление к традиционным напиткам – водке, шампанскому, клюквенной и рябиновой настойкам и винам в трехлитровых пакетах – доктор Гаспарова притащила литровую бутыль домашней тутовой водки, которую ей с оказией присылали родственники из Армении, а Сабуров «оторвал от сердца в общий котел» две бутылки молдавского коньяка.

К праздникам было принято готовиться основательно. Ведь куда проще и приятнее разобрать по домам то, что осталось, нежели посреди застолья бежать за водкой или за тортом.

Короткую, но эмоциональную торжественную речь сказал уролог.

– Девочки! – гаркнул он, поднимая к потолку стакан, на три четверти полный коньяка. – Дорогие мои! Хорошие мои! Люблю вас всех! Счастья вам и по три мужика каждой!

Коньяк Игорь Сергеевич пил как сок – спокойно и размеренно. Поставив на стол пустой стакан, он взял с блюдечка оливку, оглядел ее со всех сторон и отправил в рот.

– Попробуйте моего пирожка, Игорь Сергеевич, – предложила Ханина.

– С мясом? – уточнил Сабуров.

– С мясом.

Сабуров взял пирожок...

После общего тоста полагалось пить за каждую из присутствующих дам в отдельности. После третьего тоста (за старшую сестру) доктор Лебедев, каждый раз отпивавшей из своей рюмки по малюсенькому глоточку, был уличен в «сачковании».

– Леша, ты не халтурь! – Сабуров погрозил ему пальцем. – Ты пей-наливай, а не губы полоскай!

– Да, Алексей Викторович, – поддержал Гвоздицкий. – Знаете правило – «кто не пьет наравне со всеми, тот стукач»?

– Это неуважение к женщинам! – возмутилось большинство присутствующих дам.

Лебедев покраснел, залпом опорожнил рюмку и тут же закашлялся.

– Чего вы пристали к человеку? – вступилась заведующая отделением. – Кто-то же должен оставаться трезвым, чтобы прием вести.

– Я остаюсь трезвым, – сказал Низматов, действительно пивший принесенный с собой апельсиновый сок, – так что доктор Лебедев может не стесняться.

– А ты Джамшид вообще не пьешь или только сегодня? – спросил Сабуров.

– Вообще, – ответил Низматов. – Мне чай больше по душе.

Несколько минут собравшиеся обсуждали полезные качества зеленого чая, а потом все, кроме Низматова, дружно выпили за здоровье доктора Гаспаровой.

– Совсем забыла! – Гаспарова нырнула под стол и вытащила бутылку со своей домашней водкой. – Зажигалка у кого есть?

– Коктейль Молотова?! – заржал Сабуров, протягивая ей зажигалку.

– Типа того, – Гаспарова отвинтила крышечку, осторожно налила в нее немного водки и чиркнула зажигалкой.