Кейти: Вы заинтересованы в исследовании?

Мэрилин: Да. Я сожалею.

Кейти (смеясь): Это правда, что вы сожалеете?

Мэрилин: Да, похоже, что я отклонилась в сторону, следуя за своей драмой.

Кейти: Итак, просто ответьте на вопрос. Это правда, что вы сожалеете? Да или нет? Когда вы сказали «Я сожалею», это была правда — вы сожалели?

Мэрилия: Я скорее устыдилась того, что я отклонилась в сторону.

Кейти: Что, если вы ответите на вопрос: да или нет? «Вы сожалеете» — это правда?

Мэрилин: Я думаю, что эти слова просто сорвались. Я… Нет! Я не знаю!

Кейти: Дорогая.

Мэрилин: О. Я так стараюсь, но я просто не улавливаю это!

Кейти: Итак, вернемся немного назад, хорошо? Требуется сказать только «да» или «нет», и, пожалуйста, не беспокойтесь о правильности ответа. Дайте мне тот ответ, который вы ощущаете как правильный для себя, даже если вы думаете, что он неверный. И, милая, не воспринимайте все так серьезно. Это несерьезная вещь. Если бы самореализация не делала вещи более легкими, то кому бы она была нужна?

Мэрилин: Хорошо.

Кейти: Речь идет о вопросе к вам. «Если бы ваши родители были в этой аудитории, им было бы стыдно» — можете ли вы абсолютно точно знать, что это правда?

Мэрилин: По большому счету — не могу. Я хочу сказать, нет.

Кейти: Хорошо! (Аудитория аплодирует.) Вы почти что дали прямой ответ, Вы могли слышать это сами. Не имеет значения, что думаю я. Вы дали ответ для себя, чтобы услышать его. Это — самоисследова- ние. Исследование делается не для меня и не для кого-то другого. Как вы реагируете, когда думаете, что вашим родителям было бы стыдно за вас, если бы они присутствовали в этой аудитории?

Мэрилин: Я подвергаю все цензуре. Я подвергаю цензуре свою жизнь. И чувствую гнев из-за этого.

Кейти: Как вы живете, когда верите, что вашим родителям было бы стыдно за то, что вы сделали?

Мэрилин: Боже мой! Я пряталась всю свою жизнь,

Кейти: Это не кажется мне слишком умиротворяющим. Это выглядит как сильный стресс.

Мэрилин: Это так,

Кейти: Эго выглядит так, что нужно жить в страхе, заботясь всю жизнь о том, чтобы вашим родителям не было стыдно.

Мэрилин: Да.

Кейти: Приведите мне спокойную, не вызывающую стресса причину верить, что вашим родителям было бы стыдно, если бы они находились в этом зале,

Мэрилин: Это не имеет ничего общего со спокойствием, Спокойной причины нет.

Кейти: Нет спокойной причины. Так кем же вы были бы в присутствии ваших родителей в этом зале, если бы вы не верили в эту мысль?

Мэрилин (смеясь, сияя): О! Да! Боже мой! (Аудитория смеется.) Спасибо!

Кейти: Кем бы вы были? Свободой? Испытывали бы радость и счастье просто быть собой?

Мэрилин: О, да! Свободой быть. И я ощущала бы такое блаженство и счастье, находясь здесь с вами.

Кейти: Вот так, как сейчас?

Мэрилин (глядя на аудиторию и смеясь): И со всеми этими прекрасными людьми.

Кейти: Вы очень хорошо участвуете в жизни. Я узнала от вас, что, когда вы об этом думаете, вы и опыты* ваете страх. А когда вы об этом не думаете, вы свободны. Я узнала от вас, что ваши родители никогда не были проблемой для вас. Проблемой были ваши мысли о них, ваши неисследованные представления о том, что они думают или не думают.

Мэрилин: О Боже!

Кейти: Разве это не поразительно? Ваши родители не являются вашей проблемой. Это невозможно. Никто не может быть вашей проблемой. Я люблю говорить, что никто не можетсделатьмне больно, — это мое дело. Это хорошая новость.

Мэрилин: О, я понимаю! Да, это хорошая новость!

Кейти: Это ставит вас в позицию, в которой вы перестаете обвинять других и смотрите на себя в поисках своей свободы, а не на своих родителей или кого-то еще.

Мэрилин: Да.

Кейти; Это налагает ответственность за вашу свободу на вас, а не на ваших родителей.

Мэрилин: Да.

Кейти: Благодарю вас. Я надеюсь на нашу дружбу,

Мэрилин: В этом великое освобождение.

Кейти: Да, дорогая. Да, так и есть.

Меня часто спрашивают, могут ли выполнять Работу дети и подростки. Мой ответ: «Конечно, могут». В процессе этого исследования мы имеем дело с мыслями, а у людей всех возрастов — от восьми до восьмидесяти лет— одни и те же порождающие стресс мысли и идеи. «Я хочу, чтобы моя мать любила меня». «Я нуждаюсь в том, чтобы мой друг слушал меня». «Люди не должны быть нечестными». Молодые и старые, мы верим представлениям, которые благодаря исследованию оказываются не чем иным, как предубеждениями.