— Ну, на их признание нам нас… чхать с высокой колокольни. Эээ, подожди, мать, получается, тоже дворянка, раз замужем за дворянином была? Хотя… если сейчас у неё муж крестьянин, то она опять крестьянкой стала.

— Александр, мать постаралась забыть былое, и тебе не стоит его ворошить.

— Да не собираюсь я копаться в её биографии! Меня волновали возможные неприятности у тебя и Машки.

— АЛЕКСАНДР, — а, чёрт, опять нарвался! О как взгляд посуровел.

— Сколько раз я просила ВАС не называть Марию Машкой.

Ой, да все уши уже прожужжала и плешь проела!

— Простите, Софья Марковна, оговорился.

Я постарался изобразить полное раскаяние. Блин, язык мой — враг мой. Босс из нас с сестрёнкой старается вылепить настоящих дворян, а в дворянском обществе не принято в разговоре любое другое обращение кроме как на "Вы". И брату с сестрой, и жене с мужем подобает меж собой разговаривать на "Вы", а "Сашкой" или "Парашкой" может быть лишь прислуга. Даже уменьшительно-ласкательные обращения осуждаются и высмеиваются, всякие "Зиночка, Оленька" воспринимаются как признак отсталости и провинциальности.

Получается, если я называю сестрёнку "Машкой", я не считаю её ровней, можно сказать, я сомневаюсь в её благородном происхождении. Блин, Машуля почти сразу переключилась и Мишкой меня всего пару раз назвала, когда вдвоём болтали. Мда… а я вот до сих пор пенки выдаю, за что от нашей старшей по голове и получаю всё время. Причём на то, как я с ней самой разговариваю, никогда не обращает внимания, ну по сути, я и называю-то её Софой только наедине.

Тяжелый взгляд, минуту посверлив, смягчился, в глазах бесенята запрыгали, появился намёк на улыбку.

— Александр, пора взрослеть.

Ага, уже подкалываем!

— Всенепременно, мадам!

— Мадемуазель.

— Аа… ну да.

В мастерской дела продвигаются просто замечательно, работа прям кипит и бурлит. Паровик для винного заводика, считай, сделан, в конце марта заберут. Второй с начала февраля в сборку пошёл. Вот по новым станкам, к сожалению, постоянные задержки. Вначале пришлось останавливать один из старых и менять ему подшипники шпинделя. Заодно подачу масла к ним увеличил: пока не притёрлись, на смазке нельзя экономить. Интересно, из чего её Потап Владимирович делает, уж больно пахнет ммм… нехорошо.

Потом взялся за проект станка, нарисовал подробно внешний вид проверенного временем 16К20, накарябал кое-что из механики, кинематическую схемку набросал и упёрся в нестыковки. Да, поработал я на нем немало, и его внешний вид навечно остался в памяти, но внутрь приходилось заглядывать от силы раз десять, а может и меньше. Да и то в основном наблюдал за ремонтом. Чертежи я, конечно, изучал, один раз даже обсуждал их с техниками, когда мы суппорт перебирали. Слава богу, неплохо помню коробку подач и механизм подач, но устройство коробки скоростей представляю очень смутно.

Пошёл к Софе, посидели с ней, покопались в памяти, вроде разложили всё по полочкам, но мама дорогая, сколько же мне теперь расчётов предстоит! Одна груда шестерёнок чего стоит, а ведь их ещё и согласовывать необходимо. Плюс к этому метрической системы сейчас нет, надо записанные размеры переводить в дюймы. Ох вляпался я! Чёёрт…

Собирать сначала буду на деревянном макете, иначе хрен я что согласую. И нужно с напарником решать вопрос качественной стали, без неё за шестерни нет смысла браться. Эх, а может ну его, пока вроде и так справляемся? Хм… да не… всё равно с механикой придётся разбираться, проще перевести эту возню на остаточный принцип и заниматься станками только в свободное время. Чертить, вытачивать и собирать потихонечку, глядишь, к лету станочек зафунциклирует. Да… это выход, ну, так тому и быть.

Параллельно начал разбираться с керосиновыми лампами, а то свечки дома надоели. Там работы не так много, а материала для их изготовления у нас завались. Посадим подмастерьев на чеканку, пусть куют своё счастье. Заодно посмотрим, готовы ли они к самостоятельной работе, а то некоторые уже кричат: "Пустите нас к паровому котлу, мы покажем такой класс!" Ага… все вздрогнут. Нет уж, пускай мелочёвкой занимаются, после ламп примусы осваивать будем. Очень нужная в быту вещь.

Жаль Потап Владимирович смотрит на мою возню с лампами как на блажь. Не считает он их перспективным товаром.

— Да что ты, Александр, кто ж такую дорогую вещь купит, свечи-то много дешевле. Безделица то.

Ну, жизнь рассудит, себе-то домой я уж точно их с десяток сделаю, хм… и в кузне штук пять повешу.

Переговорили наконец с кузнецом о кандидатуре мастера, а то Велисей Аграпыч, считай, больше двух месяцев дополнительные обязанности исполняет, а получает как простой рабочий. Не дело это. Не знаю уж, какая между ними кошка пробежала, но нехотя Потап Владимирович согласился с моим предложением, да и то лишь потому, что других кандидатур не было.