— Ика! Это симхан! Не спорь с ним, жалей крылья!

И в этот миг из-за пелены дождя показались эльфийские флюги. Бело-синие, острокрылые, безжалостные. Они разделились — трое направились к шаммахиту, двое — к собратьям.

Виша мало что запомнила из этой невозможной гонки; к вящей досаде альх-Хазреда она почти ничего не могла рассказать об этом. Память сохранила только скорость, от которой ее мутило, виражи, от которых у нее темнело в глазах, порывы ветра, выкручивавшие флюгам крылья и опрокинувшие один из флюгов-преследователей в море. Она не помнила, как уворачивался альх-Хазред от падающих дворцов, падающих обманчиво медленно, с протяжным гулом, похожим на вздох облегчения. Она не помнила, как он заманил эльфов в какой-то музей, выстроенный на нескольких платформах, соединенных ажурными хрустальными переходами, — и сам успел пронестись стрелой по длинной анфиладе залов, в грохоте бьющегося стекла и скрежете проседающих стальных балок, а вот преследователь его оказался не столь удачлив. Порой до нее доносился спокойный голос Ики; эльф держался на высоте, не подпуская сородичей к флюгу шаммахита. Время остановилось для Виши, пространство свернулось в безумную спираль гонки, которую рассекали по минутам то наваливающаяся откуда-то сверху мраморная громада, то ливень огромных стеклянных лезвий, то пара бело-синих флюгов, безуспешно пытающаяся свернуть эту спираль. Но как пришла вторая волна — вот это Виша запомнила. Она почувствовала ее приближение за минуту.

— Альх! — Крикнула она, цепляясь за ступеньки, ничего уже не соображая, но всем своим существом зная — вот оно, вот! — Идет еще волна!

В этот момент Тойво встал, цепляясь чуть ли не за пол, добрался до пилотского кресла и встал позади флюгера.

— Ика зовет. Я не помешаю тебе, не беспокойся. — И тонкие, сильные пальцы брохуса легли на затылок и шею Альх-Хазреда. Флюгер даже не вздрогнул.

— Не нужно командовать. — Тойво говорил так спокойно, будто они вылетели поразмяться на окраину Лис-Арден, а не метались между ревущим морем, рушащимся городом и вихревыми потоками. — Ика передал все управление тебе. Флюги полностью синхронны…

Жаль, некому было увидеть это со стороны, увидеть и полюбоваться тем, как два флюга — все еще блестящий и еще более потрепанный — сначала зависли, подрагивая от ураганного ветра, нос к носу, а потом встали один над другим, так, что потрепанный оказался чуть выше и сзади. Воспользовавшись их минутной задержкой, флюги Симхана подобрались с трех сторон. А со стороны моря пришла волна — вторая, раза в два выше первой.

Альх-Хазред рванул флюги в сторону и вверх, успев избежать цепкой хватки эльфов. Он направил машины прямо навстречу водяной стене, закрывшей полнеба; он вычерчивал в небе какую-то немыслимую траекторию, затейливую как шаммахитские орнаменты. Оказалось, что та скорость, с которой он еще недавно метался по разрушающемуся городу, для него не более чем разминка и проба сил. Руки альх-Хазреда, напряженные и прекрасные, словно танцевали, а сам он пел, и это пение, в котором слышались и протяжные голоса жителей пустыни, и властные молитвословия шаммахитских священнослужителей, странным образом сплеталось с пронзительным голосом урагана. Альх-Хазред и симхан пели вместе, и поэтому пожиратель кораблей — так в древности предки шаммахита называли этот смертоносный ветер — принял того, кто рискнул полетать рядом с ним, наравне с ним, соприкасаясь крыльями.

Третий из эльфийских флюгов не вовремя выполнил разворот и оказался буквально смят хваткой симхана и рухнул в море. Оставшиеся двое преследователей продолжили погоню. Когда шаммахит оказался совсем рядом с волной-убийцей, чуть ли не окунув нос в воду, он развернул флюги, подняв их вверх, ведя вдоль блестящей мокрой стены. Там, где край волны начинал заворачиваться вовнутрь, альх-Хазред опрокинул флюги, описал полный круг, еще один, еще — словно наматывая спираль, с каждым разом чуть дальше отодвигаясь от воды. А потом, отсчитав нужное и только ему ведомое число витков, совершил нечто и вовсе неправдоподобное: на секунду застыв, уронил флюги вниз, как с отвесной горки. И полетел над взрыкивающим морем со скоростью, от которой у всех, включая эльфов, потемнело в глазах. Крылья флюгов, сведенные до предела, превратились в тонкие иглы, пронзающие пространство. Альх-Хазред вел свои корабли по туннелю, в который сворачивалась падающая волна; позади него туннель сужался, но впереди еще была надежда успеть. Если не задержат все еще торчащие из моря остовы платформ, если не ветер не поранит крылья случайным осколком… и если не сбрасывать скорость ни на йоту — даже если у флюгера сердце заходится и вены на руках пульсируют, грозя вот-вот лопнуть, а у полуобморочного брохуса глаза закатились так, что видны одни белки.

Они успели. Выведя флюги из водной трубы, альх-Хазред поднял их на безопасную высоту, развернулся. Их преследователи сгинули. Как и предсказывал Маульташ: полетали-полетали, и сгинули. Сегодня боги были на стороне беглецов.

— Ика! Хорош отдыхать! — Шаммахит немного расслабил руки.

— Готово. — Брохус снял пальцы с шеи флюгера, и осел прямо на пол, позади его кресла. — Дальше они сами справятся.

— Какие будут распоряжения? — Голос эльфа звучал обманчиво ровно.

— Уходим от моря подальше. Виша! Как там твоя интуиция? Еще волны будут?

— Не знаю… — Еле слышно простонала девушка. — Но лучше не проверять…

— Верно. Уходим на восток. И побыстрее. Держитесь рядом, и не расслабляйтесь особо — симхан шутить не станет.

Спустя десяток минут, когда они уже успели отдышаться, Виша, сдавленно вскрикнула — с моря шла третья волна.

— Ну все. Манору можно стирать со всех карт. — Мрачно констатировал шаммахит. — Идем выше, Ика, так безопаснее.

Прошло около трех часов, когда два флюга приземлились на пустынном, каменистом побережье, где-то поблизости от Мисра. Из них буквально выпали шестеро беглецов и, не сговариваясь, бросились обниматься. Гном пустил по кругу золотую чеканную флягу, от чего объятия стали еще более жаркими.

— Альх! Ты… ты невозможно великолепен! — Виша повисла на шее у шаммахита.

— А ты только сейчас это заметила? — флюгер поцеловал ее в нос и поставил на землю. — Я несказанно польщен. Но учти — если ты еще хоть раз потащишь свою маленькую задницу куда не следует, я тебя из флюга до самого Ирема не выпущу. Даю слово пережившего симхан.

— Во всех смыслах. — Смущенно пробормотала Виша. — А… а моя сумка… вы ничего из нее не потеряли? Там такие заколки были, и вышивка…

Все переглянулись и в голос засмеялись.

— Прекратите хихикать… — Обиженно протянула Виша. — Сама знаю, звучит нелепо, но там такая вышивка была… эх вы, неучи… — И засмеялась сама.

Спустя несколько минут они принялись решать, сколько часов отдыха обязаны себе позволить.

— Я на пределе, — признался шаммахит. И в самом деле, выглядел он неважно — бледный даже сквозь природную бронзу кожи, дрожащие руки, мгновенно проявившаяся синева под глазами. — Сейчас упаду и пока сам не проснусь, лучше не трогайте.

Он с трудом, пошатываясь, добрел до своего флюга и исчез в капсуле.