— Виша, иди, — подтолкнул ее в спину гном, — или желаешь посмотреть как Альха будут иглами… того? А брохуса твоего не обидят, не бойся. Он сам кого хочешь… ну, ты сама знаешь.

Виша совсем не желала наблюдать сеанс иглотерапии; через минуту все они — Виша, Маульташ, Иво и Ика сидели возле фонтана в тени старого разросшегося жасмина.

— У меня вопрос. — Ика по привычке подергал свою бородку, оплетенную гибкой металлической лентой.

— Только один? — бровь Иво выразила бесконечное удивление.

— Чем мы будем расплачиваться? — Ика приподнялся на локте и оглядел друзей. — Услуги врачей, а уж тем более самого ректора иремской Академии, стоят… всегда чего-то стоят. Денег, ответных услуг, в общем, когда как. Чего попросят у нас взамен спасенной жизни альх-Хазреда? Виша, ты вроде как неплохо знаешь обычаи древности, что скажешь?

— Врачам платили по факту выздоровления, — начала Виша, вспоминая уроки Джесхета, — деньги, драгоценности, дом могли подарить. Если человек был совсем беден, но хотел отблагодарить исцелителя, то мог отработать — год, два. Были случаи, так и оставались в доме спасителя, становились ближайшими помощниками.

— Ну и что ты волнуешься? — Перевернулся на спину Мальташ. — У нас есть драгоценности, цацки эти твои из Маноры.

— Это для нас они драгоценности, ал-Ладин такие и служанке бы не подарил, — возразила Виша. — Фигня это все. Стекляшки и дешевые камешки. У Альха во флюге есть золотая статуэтка, но и ее, боюсь, маловато.

— Так что, нам остаться и отработать? — Маульташ поскреб в затылке.

— Не вам. — Виша покраснела. — В учебниках об этом не особо распространялись, но судя по кое-каким деталям, пятый ректор иремской Академии был тем еще… любителем женщин. Ладно, хорош об этом рассуждать. Как ал-Ладин скажет, так и сделаем.

Прошло еще немного времени, и они, уставшие, задремали в тени куста, под влажный лепет воды в фонтане. Когда они проснулись, солнце уже клонилось к западу, воздух посвежел; умывшись прохладной водой, они поспешили к оставленным друзьям.

— Доброго здоровья этому дню и всем последующим, — ал-Ладин приветствовал их легким поклоном. — Ваши друзья отдыхают, но будут рады видеть вас. Прошу со мной.

Они вновь перешагнули порог больничной палаты. Альх-Хазред, довольный собой и миром, дремал на маленьком диване у окна, вытянув ноги на подушки. Тойво же крепко спал на кушетке, обнаженный, прикрытый по пояс простыней. Он лежал на животе, подложив под голову руки.

— Он проспит до утра, — пояснил врач, — и, если бы не ваша спешка, я бы прописал ему не менее суток сна. Уж не знаю, что ваш друг вытворял со своими нервами, но потрепал он их как кот моток шелка. Это все равно, что смотреть на солнце, наслаждаясь светом и одновременно выжигая глаза. Сепсис, который дал бы о себе знать через пару дней, я погасил. Пока я чистил все эти… — и врач неопределенно покрутил пальцами в воздухе, — Тойво объяснял мне, зачем и ради чего подобное насилие над телом. Он воистину страстотерпец. Вот уж не думал, что в будущем потерпят такие варварские практики.

— Так что с нашим флюгером? — спросил гном. — Тойво выспится, а как Альх?

— Я бы рекомендовал ему небольшую прогулку, чтобы он убедился в том, что силы вернулись к нему и солнце по-прежнему улыбается сыну Шаммаха. И все. Больше никаких игл и микстур. Ваш друг здоров.

— Вы великий врач, ал-Ладин. Никто не сравнится с вами в искусстве врачевания. — Виша поклонилась, прижав руки к груди на шаммахитский манер. — Как мы можем отблагодарить вас?

Пятый ректор иремской медицинской Академии улыбнулся как змея — или как шаммахит, что, впрочем, одно и то же.

— Само ваше появление здесь — награда для меня. Ты права, девочка, я всем сердцем предан искусству врачевания, и еще раз выиграть чью-то жизнь у смерти — большая удача. Но есть еще кое-что. Когда город возвращает меня к жизни, а случается это нечасто, я вновь могу быть с живыми и служить им. Я могу осязать ваши тела, прикасаясь к ним и исцеляя их. И я могу принять благодарность живых — теплую, трепетную благодарность. И раз уж ты задала этот вопрос, то тебе и быть моей наградой за отыгранную жизнь.

Врач оглядел друзей Виши.

— Вам я посоветую устроиться на ночлег в соседних комнатах, там вполне удобно. И не беспокойтесь за свою спутницу. Она проведет ночь со мной.

Ни у кого не нашлось слов согласия или отказа на это условие; в полном молчании Виша и ал-Ладин вышли из палаты. Врач взял девушку за руку; его пальцы оказались горячими, сухими и твердыми — пальцами живого человека.

— А вы действительно призрак? — Бестактно спросила Виша. — Не очень-то вы на него похожи.