Когда она вернулась в гостиную, где собрались после ужина Льюис, Эдмунд и Нелл, муж заметил:

– Ты не сказала, что Элла чертовски привлекательна.

– Но ты же знал, что она актриса. Мог бы догадаться!

– Разве все актрисы обязательно красавицы?

– А на меня она не произвела особого впечатления, – сказал Эдмунд.

– Она играла Титанию в спектакле Майка Китта по пьесе Шекспира, – сказал Льюис.

– Я слышала, что вторая сказочная королева, Оберон, затмила ее своей красотой, – заметила Нелл.

– А мой приятель утверждает, что Элла – значительно лучше ее, во всяком случае, сексуальнее, – сказал Льюис.

Харриет изумленно уставилась на мужа:

– Боже, кажется, она тебя покорила! Впрочем, ваша симпатия взаимна: она тоже в восторге от тебя, почти боготворит.

– Это свидетельствует о ее хорошем вкусе. О такой женщине не может втайне не мечтать любой мужчина!

– Разве я не говорила тебе, дорогой, что нужно быть осторожнее со своими тайными желаниями? – тихо сказала Харриет.

– Да, верно. Я совершенно забыл об этом. Пожалуй, я наведаюсь в местный паб, – вздохнув, заявил Льюис.

– У тебя там назначена встреча с Марком?

– Нет, просто хочу выпить с местными жителями. Это поможет мне получше узнать здешнюю ситуацию, проникнуться духом этой местности. Кто-нибудь желает составить мне компанию?

– Я бы с удовольствием посетила английский паб. Может быть, напитки скрасят мне впечатления от запеканки, – сказала Нелл.

– А ты, Эдмунд? – спросил Льюис.

– Для меня там нет ничего нового, – покачал головой Эдмунд. – Как, впрочем, и для Харриет, насколько я понимаю. Сыграем-ка лучше в кости, Харриет. Или в карты.

У Харриет пересохло во рту и бешено заколотилось сердце.

– Да, с удовольствием. В пабах всегда шумно и накурено, я не люблю проводить там вечера, – сказала она.

– Как хотите, – непринужденно сказал Льюис. – Только не ссорьтесь!

Едва лишь шум мотора отъезжающего автомобиля стих, Харриет и Эдмунд посмотрели друг на друга, и Эдмунд протянул ей руку:

– Пошли в спальню, нам пора узнать друг друга получше.

– А как же Элла? – забеспокоилась Харриет.

– Она наверняка крепко спит. Может быть, ты передумала?

– Нет, конечно же!

Он облегченно вздохнул:

– Ты не будешь разочарована, уверяю тебя.

Она молча последовала за ним наверх. Когда они вошли в спальню, Эдмунд сел на край кровати и сказал:

– Скажи, пожалуйста, Харриет, чего ты хочешь от меня?

– Разве это не ясно? – Она начала было расстегивать пуговицы на платье, но он поспешно остановил ее:

– Не торопись раздеваться! Сначала скажи, что именно ты хочешь получить от меня!

– Я ничего не хочу, кроме секса.

– Ты любишь Льюиса, верно?

– Разумеется.

– В таком случае почему ты сейчас со мной?

Харриет сделала глубокий вдох, прежде чем ответить. Она не хотела говорить о том, что их тайные встречи – часть режиссерского замысла, но и лгать ей тоже не хотелось.

– Ты необычный мужчина. В тебе есть нечто такое, что волнует и возбуждает меня. И мне кажется, что ты способен помочь мне лучше узнать самое себя, – наконец сказала она.

– Разве Льюис ничему тебя не научил? Что еще могу я тебе дать? – спросил Эдмунд.

– Дело в том, что Льюис влюблен в меня, а ты – нет. Это все упрощает.

– Ты права, – кивнул Эдмунд. – Кроме одного: ты можешь и заблуждаться на мой счет.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Это не важно. Главное, что ты хочешь узнать с моей помощью больше о себе. А не боишься ли ты, что распадется твой союз с Льюисом? Ты сильно рискуешь.

– Льюис ничего не узнает. Откуда он может узнать о наших отношениях? Ведь ни я сама, ни ты ему не скажем.

– Возможно, что и это верно. Я принимаю твои объяснения. Теперь скажи: как далеко ты готова зайти?

Едва он это сказал, Харриет поняла, что именно эти слова ей и хотелось от него услышать, причем уже во время их первого тайного свидания. Он давал ей шанс либо принять его целиком, либо отвергнуть, и она знала, как поступит. Ее намерения обуславливались ее собственными тайными желаниями, не имеющими ничего общего со сценарием фильма Льюиса.

– Я готова на все, – отчетливо произнесла она.