– Здравствуй, сестра.

Рина вздрогнула. Она уже почти и забыла этот голос, боялась его, иногда даже его ненавидела.

Элизар был вождем Виссавии и ее братом, но разговаривал только с Арамом. Рина для Эля не существовала, хоть и жила с ним в одном замке. Она на самом деле ни для кого не существовала. Сестра вождя, она было для брата никем, для остальных - слишком уважаемой, чтобы иметь в клане друзей.

Рина обернулась у лестницы, поклонилась брату, и он оказался вдруг близко... так близко, что она почувствовала этот проклятый запах...

Сладким запахом наркотика в замке, казалось, был пропитан каждый камень. Он преследовал ее днем, он не давал ей спать ночью, вызывая странные видения, а теперь... Теперь внутри все сжималось, и Рину тошнило от знакомой, наркотической сладости.

– Здравствуй, брат, - пробормотала она, не в силах поднять взгляда.

– Посмотри на меня.

Рина подчинилась. И была вынуждена опереться о перила, проглотив просившийся наружу крик: белый плащ брата был заляпан алыми пятнами, в которых Рина безошибочным чутьем целительницы угадала кровь.

– Боишься меня?
– усмехнулся Элизар.

Перехватило дыхание. Можно было соврать, сказать - нет, но вождю ни один виссавиец не в силах соврать своему вождю.

– Сам себя не боишься?
– ответила сестра, понадеясь, что Элизар не станет повторять вопроса.

– Как же ты похожа на Астрид...
– сказал вдруг он ласково, взяв ее за подбородок.

Рина отшатнулась, когда холодные пальцы коснулись ее кожи, и тотчас сама испугалась этого движения. Оно могло разозлить и без того неуравновешенного брата. Элизар горько усмехнулся, но повторять попытки не стал, жестко заметив:

– И столь же упряма. Так же глупо отдалась кассийцу. На что надеешься? Что я оставлю его здесь? Или что отпущу тебя в Кассию?

– Ни на что не надеюсь...
– Рина сжалась под взглядом вождя, вцепившись в перила.
– Я уже ни на что не надеюсь.

– Почему ты плачешь?
– мягкий, осторожный и почти ласковый вопрос заставил девушку вздрогнуть.
– Из-за них? Я заставлю их убраться, слышишь?

– Кого и зачем?
– закричала Рина, уже не выдерживая.
– Ты на человека стал похож! Успокоился! Вчера был таким... таким нормальным. Вчера я узнала в тебе брата. А до этого - как животное. Эгоистичное, бесстыжее!

– Не смей так разговаривать с вождем, - прошипел Эль, но страх Рины ушел, уступив место гневу:

– Вождь печется о своем клане. Ты - нет!

– Кто печется обо мне?

– Все!
– вскричала Рина.
– Я, Арам, совет. Все! Все ждут, что ты, наконец-то очнешься! А ты... ты!

– А я убил...

Рина захлебнулась криком, пыталась броситься по лестнице, вверх, подальше от безумия брата, но Элизар смеясь, схватил ее за руку, швырнул на пол, прыжком оказался рядом и прошипел:

– Лежать!

Рина не осмелилась ослушаться. Дрожа от страха, она сжалась в комочек и тихо плакала. И все еще надеялась, что он сейчас очнется. Улыбнется, тепло, как улыбался много лет назад, подаст ей руку, попросит прощения...

Он же ее брат... брат...

– Убил, - продолжал вождь.
– И что? Мне никто. Ничего. За это. Не сделал.

Что же ты творишь, за что? Ты, вождь клана целителей и убил? Почему, Виссавия, почему ты это допустила? Ну почему?

А вождь тихо продолжал:

– А я так надеялся, что она скажет хоть слово, остановит... что он взмолится, попросит пощады. Но они оба гордые, похожие... Ты не понимаешь, как это приятно... Убить!

"Не надо, - молила Рина, зажимая уши, - не хочу, не желаю этого слышать! Нет!"

Но голос вождя сочился через пальцы, проникал в уши и неумолимо продолжал:

– Так оно и есть - наши целители презирают убийц, отказывают им в помощи, а я убил. Легко. Наслаждаясь самим процессом, пробуя его на вкус до самого конца. Так что, после этого вы меня исцелите, а? Или откажете, как тем несчастным... Отвечай!

– Как ты мог, - плакала Рина.
– Мы помогаем людям...

– "Мы помогаем людям", - передразнил ее вождь, грубо хватая за руку и заставляя подняться.
– Святая невинность. Помогаем. Только забываем сказать... после каждого слова благодарности за нашу помощь богиня становится сильнее. Так кому мы помогаем - людям? Или своей госпоже?

– Эль, умоляю, - шептала Рина, вяло пытаясь вырваться.

– О чем умоляешь? Ах да, забыл. Я сделал нечто еще более страшное. Я нарушил прямой приказ нашей богини. Да, я убил нашего гостя, одного из двух, кого она приказала не трогать. И если завтра Миранис еще будет здесь, я убью и его. Только потому что мне приказали к нему не лезть. Как тебе, сестренка?