Принц даже не шелохнулся. Он накрыл лежавшую на его груди руку Лии своей и посмотрел в начинавшее темнеть небо. Уже вечереет. Как быстро летит время в этой Виссавии. И столь странных людей порождает эта семейка. Арман, что с гордостью нес в себе кровь оборотня. Арман, что дал Миру силы смириться с "наследством" матери. Рэми, который помог ему на самом деле стать наследным принцем, а не безвольной куклой, что между приемами заливается с горя вином. И Лия - нежная, тихая, плаксивая, что научила его любить. Лия, единственная женщина, которой он позволил от себя забеременеть. Его Лия...

– Я рада, что так вышло, - прошептала она ему на ухо.

И Мир понял, что, несмотря ни на что, он тоже рад. Развернулся, прижал ее к себе, поцеловал в макушку и сказал:

– Ты-то хоть в меня веришь?

– Верю.

– И не боишься?

– Чего?

– Носить в себе внебрачное дитя принца?

– Я знаю, ты меня не обидишь. Я верю тебе, мой львенок.

Мир тихо усмехнулся:

– Значит, ты знала?

– Я виссавийка, не забывай, - прошептала девушка.
– Будь ты львом или человеком, душа у тебя одна. Я ее чувствую, я ее люблю.

– Моя глазастая виссавийка.

Лунный свет в ту ночь был на редкость ярким, а сама ночь - темной и безветренной. В гладкой, как зеркало, поверхности озера отражались две сидящие на берегу фигуры: молодой, тонкой девушки и огромного, теревшегося о ее плечи льва.

Завтра?

Какая к богам разница, что будет завтра.

Проклятое завтра встретило Мира на берегу озера. Голова его покоилась на коленях Лии, и девушка мечтательно смотрела на серебрившуюся воду, перебирая пальцами волосы принца.

– Долго так сидишь?
– спросил он, прислушиваясь к шепоту камыша.

– Мне все равно, - растягивая слова, ответила Лия.
– С тобой время не бывает потерянным. Ты считаешь меня глупой?

– С чего ты взяла?

– Все считают меня глупой, ребенком, - ответила Лия.
– И Рэми, и Арман, и мама. Только ты...

– Что я?

– Ты видишь во мне что-то большее. И я боюсь.

– Чего?

– Что ты ошибаешься. А когда это поймешь, то во мне разочаруешься. Мир... могу я тебя называть по имени?

– Конечно можешь, родная, - сказал Миранис, ловя ее руку и целуя ее пальцы.

Давно никто не был ему так близок, как Лия. Да и был ли когда-нибудь? Прежние любовницы принца боялись. И не зря. Мир терпел их в своей постели, а в душу, на самом деле не пускал никого. Кого там было пускать - этих пустышек-архан? В которых одно лишь было хорошо - хорошенькое личико, да податливое тело.

Лия же напротив, в душу лезла сама и даже этого не замечала. Да и страха не выказывала, будто забыла, что перед ней наследный принц Кассии. Дерзкая, свободолюбивая кошка. Так почему же Миру это нравится?

– Рэми теперь в порядке, правда?
– Лия освободила плененную Миром руку и вновь вплела пальцы в его волосы.
– И тебе больше не нужен наш ребенок?

Руки Лии ласкали волосы принца и само движение было приятным, расслабляющим, совсем не таким, как ее вопросы. И ответить Мир честно не мог, и врать ей не хотел. Все было гораздо сложнее, чем думали и Лия, и телохранители.

– Если ты хочешь, - Мир, понял голову с колен Лии и чуть развернулся, чтобы видеть ее глаза. Он молился всем богам, чтобы она сказала "не хочу", - я могу избавить тебя от этой ноши.

Лия вздрогнула. Черные глаза ее на мгновение расширились, потом сузились, губы скривились, и Мир думал, что она заплачет. Но вместо этого она грубо оттолкнула принца и, явно порываясь встать, оттолкнулась ладонями от земли.

Мир пресек ее движение. Лия забрыкалась в его объятиях, но куда уж обычной девчонке против закаленного тренировками принца? И через мгновение Лия уже упала в залитую росой траву, и принц оказался на ней, туша ее гнев жаркими поцелуями...

– Не тронь меня, не смей!
– вырывалась Лия.

– Дурочка, - шептал Мир, - моя маленькая дурочка...

Позднее, когда Лия остывала в объятиях Мираниса, принц прошептал ей в волосы:

– Мне нужен этот ребенок. Но тебе придется с ним нелегко...

– Пусть...

– Я... я не думаю, что имел право портить тебе жизнь.

– Пусть...

– Что ты заладила пусть, да пусть!
– не выдержал принц, садясь в помятой траве.
– Не понимаешь? Как и твой брат, ты ничего не понимаешь!

– Не понимаем, потому что ты не объяснил, - Лия грудью прижалась к обнаженной спине Мираниса, обнимая его за плечи.
– Но все равно - пусть. За одну ночь, за один поцелуй, за одно "люблю" я готова жизнь отдать...