А когда ветродуйка разлетелась в ошмётки при первом же испытании, только набрав обороты, как же стало досадно, как горько! Такой труд загублен! Он, остолоп несчастный, не подумал о том, каким образом будет пружинить деревянный вал при расстоянии между опорами больше трёх метров! И именно посерёдке приложено усилие, имеющее очевидную поперечную составляющую. Хорошо, что это произошло тогда, когда счастливые обладатели ножиков уже ушли. Им надо было собираться в дальний путь вниз по реке, текущей на восток. Люди не пострадали.

Все уже разъехались, получив по ножику на нос — простые, нормально прокованные стальные полоски длиной по двадцать сантиметров устроили непритязательных индейцев. Остальное они доточат сами. И рукоятки приделают, на свой вкус.

Вообще же племя очень консолидировалось в период строительства городка металлургов и срочного изготовления ножей на всех. Оставили ему несколько массивных медных браслетов, каких-то висюлек, способных не только оторвать женское ухо, но и сломать мужскую шею. Сточенные медные ножи тоже в наличии. В них самая ценная часть — рукоятка. Но использовать всё это в качестве легирующей добавки Мишка не спешит. На много тут не хватит. Стоит придержать медь до появления достойной цели. И так он практически ограбил всё племя. Но сталь у него получилась замечательная. Не хуже арматурной.

Плавить, нагнетая воздух одеялом, — изысканнейший вариант самоистязания. Дуть-то нечем. Построить старый добрый кессонный насос, конечно, можно. Но пузырьки воздуха, которые вспенивают воду рядом с тем местом, куда падают струи водопада, наводят на размышления. Кто загоняет воздух в воду? И что с этого можно поиметь?

Берём горшок пустой. Он предмет простой. Погружаем его так, что он заполняется, переворачиваем и пристраиваем кверху дном как раз среди этой газировки. Всплывает. Забавно. В озеро поступает жидкость, а выделяется оттуда газ. И что-то подсказывает пытливому наблюдателю, что газ этот — не иначе как воздух. Нет, собирать его с поверхности водоёма и направлять в печку было бы слишком хлопотно, но подумать никогда не вредно. Откуда-то из глубин памяти всплывает странное слово «эжектор». И нужно наконец посмотреть на то, что тут вообще творится над водопадом.

Тонкостей гидро— и газодинамики Мишка не помнит. Но он помнит, что в пульверизаторе струя воздуха создаёт разрежение, которое втягивает жидкость. И ещё он припоминает, что почти все физические явления — палка о двух концах. Иными словами, если струёй газа можно засосать воду, то и наоборот должно получиться. Тем более что этих самых струй у него тут навалом. И никто не мешает попробовать любые варианты.

А начать следует с постройки ферменной башни у самого обрыва. Чтобы вертикальную трубу, что он приладит в её центре, было удобно закрепить, а внизу обязательно придётся поставить кверху дном о-очень большой горшок. Правильно он рассудил, что цивилизация начинается с гончарного дела. Но жёлоб для подачи воды на верхушку этого сооружения лучше использовать деревянный. Или трубу. А что, расколет бревно на четыре дольки, серединку топориком стешет, а потом сложит обратно да обмотает верёвками. Не собирать же вертикальную трубу из керамических фрагментов! Интересно, а как колют брёвна? Лично он никогда не пробовал.

Тихий, скромный Питамакан изумительно использовал почти полтысячи решительно настроенных мужчин в период, пока шла реализация их мечты о собственном железном ножике. Мишка за почти два года обитания у Золотого ручья столько не наворотил, сколько успела эта трудовая армия за пару с небольшим недель. Жильё, топливо, сырьё и навесы — всё в лучшем виде. И пусть попробуют сказать, что он это не отработал!

Около тысячи предметов, будь они сколь угодно просты, это солидный объём. В три смены, не прерываясь, чередуясь у наковальни с кумом Тыквой и Карасиком, звенели сталью по стали. Всех удовлетворили. А сейчас спокойно завершают комплект инструментов для походной кузницы — род Голохвостых начал привыкать к новым удобствам. В частности, к возможности обновлять и восполнять свои инструментальные ресурсы.

Мишка, понятное дело, остаётся при плавильне. Айн и Сайка тоже с ним. И Карасик отпросился у матери. А ещё Небесная Ласточка и семейство из рода Пупырчатых Жаб — мать с отцом и три сына. Работы у печей не слишком сложны и не особо обременительны. Самое трудоёмкое — натолочь угля и гематита. Это в сутки чуть более десяти килогр… поленьев.

Пока ветер стального безумия вихрил окрестности многолюдьем, сушняка натаскали целую гору и руды навалили огромную кучу. Разбираются с этим помаленьку.

В низовом посёлке у равнинной речки обосновались Никатипа с мужем и детьми да молодая пара из Полуденных Выдр. Понравилось Нике гончарное дело, глины там имеются, так что Мишка пропадает у своей «бывшей». Печку обжиговую ладят. Возникает некий конгломерат оседлости. Жаль, что место это оказалось в стороне от Стартового и Финишного лагерей. Больше полудня дороги. А речка, на которой по его просьбе связали плот у берега, — вообще недоступна по воде ни с того направления, откуда они пришли, ни с того, куда направляются роды.

Зато она спокойная, не порожистая. Дрова возить по ней будет удобно. Не всё ли равно, в каком направлении их собирать — берега тут завалены буреломом. А сухостой в окрестностях водопада быстро закончится. Так что уже перенесли сюда два больших челнока, один из которых — «метлоход», и парусную лодочку Карасика.

На сердце у Мишки значительно легче. Нашли руду — и статус его опять высок. Немного нехорошо то обстоятельство, что он лишился важнейшего качества ценного кадра — незаменимости. Но это неизбежно. Команда по выживанию, каковой является кочевой род, не может себе позволить слабых мест, зависимости от одного, пусть бы и самого распрекрасного, человека. Если кто-то прихворнул или в лесу заблудился, так остальным что, страдать от этого?