Старший проглотил подступивший к горлу сухой комок.

Выдохнул застоявшийся воздух из груди. Медленно провел ладонями по лицу.

– Завтра начнем, – сказал он. – Все решено. Действуйте, братья.

Волков даже не заметил этих сорока километров – вот только что, казалось, выехали, а уже видна окраина Апшеронска. Да и то, надо сказать, что весь путь он был занят телефонными переговорами. По ходу перебросился словцом сначала с Никитиным, потом поговорил с Пал Палычем (попросил, чтобы тот дал команду местным). А затем уже связался с товарищем, номер которого ему сообщил спецпредставитель МВД по округу; и вот только что закончил с ним беседовать.

– Гляньте-ка… – вдруг подал реплику водитель. – Это наши соседи, кажется…

– А, любители громкой восточной музыки? – Волков проводив взглядом обогнавший их и повернувший к вокзальной площади «Чероки». – Да, кажется, это их «широкий»…

– Ну что, Светлана? – он обернулся к сидящей в кресле позади Анохиной, на коленях у которой был ее неизменный планшетник. – Нашли что-нибудь интересное?

– Не торопите меня, – буркнула она, не поднимая глаз. – Я закачала в память прорву файлов… Теперь вот просматриваю все, что имеет хоть какое-то отношение к «братству»…

– Приехали! – сказал Фомин. – Ого! – увидев на площадке у входа несколько местных чинов, удивился он. – Все местное начальство, похоже, вышло нас встречать.

Волков, относившийся поначалу крайне скептически к идее руководства создать смешанную опегруппу, теперь смог воочию убедиться, что дело, к которому его приставили, – не совсем пустячное.

У входа в здание ОВД стояли трое местных старших начальников. Определенно, это окружное начальство позвонило в Апшеронск. И сказало им что-то такое, что те вынеслись встречать подъехавший транспорт с таким энтузиазмом, как будто это был не скромный «соболек», а министерский членовоз…

Волков поздоровался за руку с местными чинами.

– Где задержанный по подозрению в убийстве лесников гражданин? – спросил он. – И где сотрудник, который занимается расследованием ЧП в леспромхозе?

– Гражданин этот у нас, в КПЗ, – сказал начальник следственного отдела. – Майор юстиции Завадский, – представился он. – Я лично занимаюсь этим делом…

– Выделите нам отдельный кабинет, – распорядился Волков. – И приведите этого гражданина. – Он посмотрел на старших начальников. – Спасибо, товарищи. Можете заниматься своими делами. Если понадобится помощь, я дам вам знать.

Волков и Анохина прошли в здание райотдела. Их провели в кабинет на втором этаже. С ними был и майор юстиции.

Волков стал расспрашивать местного сотрудника о деталях этого дела. Завадский отвечал очень осторожно; чувствовалось, что он дезориентирован сам, что он не понимает самой причины интереса большого начальства к рядовому, в общем, криминальному происшествию (пусть и убийству). Но поговорить толком не успели. Прошло всего две или три минуты, как в помещение ввели задержанного по подозрению в убийстве двух сотрудников лесоохраны.

Волков внимательно оглядел его. Мужчина примерно лет сорока, в замызганных, в бурых подсохших пятнах спортивных брюках, в синей ветровке, под которой видна блеклая голубоватая майка, и кроссовках с вынутыми шнурками. Сильно сутулящийся, с щетинистым лицом, натруженными руками и растерянным, если не сказать, испуганным взглядом. Под правым глазом, налившимся багровым цветом, – синяк. Нижняя губа то ли разбита, то ли искусана. На руках видны царапины. Других повреждений, во всяком случае при первом внешнем осмотре, не обнаружилось.

– Снимите с него наручники!

Сержант, приведший этого субъекта из камеры предварительного заключения, выполнил команду.

– Обождите за дверью.

Глядя в упор на задержанного, Волков спросил:

– Фамилия, имя, отчество?

– Мои?

– Свои я знаю.

– Так это… Мужчина с усилием потер широкие запястья, натертые металлом наручников. – Гордеев Александр.

– Отца у вас что, не было?

– Как же… – мужчина бросил на него удивленный взгляд. – Все, как у людей. Николаем батю зовут… он и сейчас живой.

Алексей, увидев, как задержанный облизнул губы, увидев его серое мятое лицо, спросил:

– Вас кормили?

– Меня? – удивился тот.

– Ну да. Вас.

– Его привезли вечером, около девяти, – торопливо сказал Завадский. – С ним работал наш дознаватель. А я это дело, соответственно, взял под личный контроль.

Волков подошел к столу, сам налил из графина воды в стакан, передал его задержанному. Тот, приподняв голову так, что стал виден острый кадык, с жадностью выпил.

– Завадский, – Алексей посмотрел на главу местного СО, – распорядитесь, чтобы принесли что-нибудь поесть. И еще воды или сока. Не для нас, – уточнил он. – Для этого гражданина.