— Ну, если хочешь, чтобы у тебя начала гнить рука — то ради Бога, — безмятежно ответил Харальд.

Гнилую руку Малфой себе представлял слабо. Поэтому представил себе гнилое яблоко… И почему-то ему это категорически не понравилось!

— Ладно, Поттер, — сдался Драко. — Чего ты там говорил надо сделать?..

— …Ну, вот, — удовлетворённо произнёс Харальд, после того как закончил. — Но потом всё равно сходи в лазарет.

Малфой удивлённо смотрел на свою ладонь — рана больше не болела и не кровоточила, залепленная несколькими пластырями. Маггловскими пластырями. Но слизеринец отчего-то сейчас не кривился от вещи, сделанной не в мире чародеев.

Драко перевёл взгляд на Харальда. Гриффиндорец, скинувший для удобства мантию, что-то беззаботно насвистывал себе под нос, собирал в небольшую сумочку остро пахнущие медицинским духом всякие колбочки и свёртки.

Как оказалось, мантия скрывала тот факт, что на поясе Поттера была развешана просто тьма всяких разных вещиц в футлярчикам и сумочках. Мини-набор первой медицинской помощи, чехол для волшебной палочки, ещё один для ножа, кажется… Какие-то флаконы, инструменты, ещё какая-то ерунда…

Слизеринец задумчиво нахмурил лоб. Честь наследника рода Малфоев подсказывала мальчику, что нужно поблагодарить Поттера за помощь. Всё-таки он был не последним человеком в волшебном мире и являлся представителем древнего и славного рода. Пусть Поттеры имели дурную привычку брать в жёны магглорождённых, но несмотря на не слишком чистую кровь, они являлись одним из ста сорока трёх высших магических семейств Великобритании. И так же, как Драко когда-нибудь должен будет сесть в кресло представителя рода Малфоев в Сенате, так и Поттер займёт положенное ему место. Ныне пустующее, разумеется.

С другой стороны гриффиндорец был, собственно говоря, гриффиндорцем, а Малфой — слизеринцем. Мир между представителями этих двух факультетов был явлением непрочным…

Хотя, что важнее — несколько эфемерный дух факультета или возможность всё-таки наладить контакт с Поттером? Да, прошлые обиды всё ещё грызли Драко, но хотя бы нейтралитет с его стороны был необходим…

— Это… Поттер…

— Ммм?

— С-спасибо.

— А, ерунда, — отмахнулся Харальд. — Обращайся, если что.

— Учитывая, что ты — гриффиндорец, а я — слизеринец, это будет несколько проблематично, — небрежно бросил белобрысый.

— Ой, я тебя умоляю, Малфой!.. Мне вся эта межфакультетская резьба нужна не сильнее дракона в кровати. Да, это атмосферно, чёрт побери, но создаёт определённые неудобства…

— Да ну? — ухмыльнулся Драко.

— Да чтоб меня Флитвик за пятку укусил!

К сожалению, у слизеринца было неплохое воображение, поэтому он вполне чётко представил себе эту картину. Выглядело это очень весело, поэтому Малфой не сдержался и хихикнул. Но тут же посерьёзнел.

— Слушай, а всё-таки как ты загремел на отработку к Снейпу? Да ещё и на целую неделю… Ты же у нас почти звезда зельеварения…

— Зельеварение тут ни при чём, — объяснил Харальд. — Я тут за драку в общественном месте и причинение телесных повреждений.

— Ааа… — понимающе кивнул Малфой. — Слыхал что-то. Только вроде никто из наших в лазарет не попал…

— «Наших» — это ты про слизеринцев, что ли? Так это был Смит с Хаффлпаффа.

— Ого! А я думал, что ты только нас ненавидишь.

— Здрасте, приехали!.. Во-первых, ненавижу я в этом мире только две вещи — дебилов и пирожки с печенью. Во-вторых, бью я не по факультетскому шеврону, а по морде — кто что заслужил, тот и получает. В-третьих, если бы вы в вашем местном кружке «Гринписа» вели себя повменяемее, я бы с вами может даже и дружил…

— Так, подожди, Поттер, — остановил Харальда мало что понявший Малфой. — Я что-то так и не понял, почему ты поколотил Смита…

— Из-за Грейнджер.

— А, — ухмыльнулся Драко. — Что, не поделили вдвоём эту гр…

Слизеринец осёкся под взглядом нехорошо блеснувших глаз Харальда.

— Малфой, ты уверен, что действительно хочешь произнести это слово? — ледяным тоном произнёс Поттер, небрежно хрустнув костяшками левой руки, сжатой в кулак.

Правая рука мальчика для боя была сейчас не слишком пригодна, потому как сегодня Харальд разбил её чуть ли не в кровь об зубы Смита. Ссадины и ранки, конечно, залечили, но вот опухоль ещё не спала.

— Хочешь знать, почему я отправил Смита в лазарет и немного поработал над его внешностью? Просто сегодня он сегодня при мне назвал Грейнджер поганой грязнокровкой, — последние слова Поттер буквально выплюнул. — Понимаешь, что с его стороны это была огромная, просто огроменная Ошибка на букву «Ощь»?