Марина зло вытерла повлажневшую щеку. Опять, твою… Стыдно ведь. Чисто внешняя слабость, а подумают…

Могут они этого Землякова «втемную» использовать? Вот как Лешку. Он же, сержантик простецкий, до сих пор талдычит – «финнов-то положили». Дурень контуженый. Ведь и так понятно: финны в лицо даже своих шпионов знать не могут, уж не говоря о немецкой разведгруппе. На берегу ситуация простая сложилась: «или ты, или тебя». Вот и демонстрировали геройство показное. Даже в голом виде, что б ему, спортсмену бесстыжему… Непростая группа. Эти и роту финнов не моргнув глазом расстреляют, лишь бы… Какая у них все-таки задача? И где они Землякова зацепили? Возможно, они через Москву и шли?

– …Тут нам потребна доказательств заиметь, – пробормотал Торчок. – Оно ведь сунемся без ума…

Прав. Не дело старшины и ефрейтора агентурнодиверсионные группы раскрывать. Прав. Тут только рот раззявишь: или здесь в озере и притопят, или до Победы на допросах отвечать под протокол придется. Если смолчит старшина Шведова – кто ей претензии предъявит? Санинструктор, мозгов выдано строго на бинты-клистиры. Только война идет, Павло Захарович. А на войне своей-личной стороны нет и не будет. Только «наша». А эти «московские» – чужие. Уверенность в этом почти полная. Как же их выявить? Нужно ближе держаться. И слушать, слушать и смотреть. Нюансы ловить…

Коваленко тщательно проверял ремни и пояс для грузов. Ныряльщики знают – при погружении мелочей нет. Впрочем, на войне мелочей вообще не бывает. Это не только боевыми пловцами, но и переводчиками твердо усвоено.

– Фо с груфом? – прочавкал Женька – бутерброд с тушенкой старшина принесла. Пусть и с мрачной физиономией, но позаботилась. Приятно. Девушки, они бутерброды по-особенному мажут.

– С балластным грузом все нормально будет, – пробормотал Коваленко. – Две сумки, вполне «айс». Хотя профи оборжались бы…

Вместо пояса со свинцовыми грузиками старший лейтенант собирался использовать две сумки из-под противогазов, наполненных камнями. Кстати, гидрокостюм Коваленко не подошел – оказался узковат в плечах. Да, тов. Земляков, бизнес «челнока» вам не по зубам – прогорели бы в два счета. И как они, сукины дети, интересно, размер подбирали?

– Может, с утра, по солнышку? – сказал Женька, дожевывая.

– Да светло еще. А утром могут иные заботы появиться. Тут, Жень, еще одно обстоятельство выявилось, – Коваленко глянул почему-то виновато.

– Что за обстоятельство?

– Потом обоснуем. Вот проверим дно… – Коваленко покосился на майора.

Попутный, с полчаса как явившийся с хутора, от подготовки подводных работ отключился целиком и полностью. Сидел и читал почту. Ну, почитать там было что: целая пачка вводных и документов, доставленных малость заблудившимся курьером. Видимо, чтиво было увлекательным – майор даже на комаров внимания не обращал, хотя помазаться импортной гадостью так и не успел.

– Сейчас поплаваем, – Коваленко покосился через плечо. – Слушай, вот чего она все смотрит и смотрит?

– Ей твоя спина рельефная и мужественная нравится, – успокоил Женька.

Старший лейтенант принялся многозначительно наматывать ремень на широкую ладонь.

– Ладно-ладно. И вот с чего такое патологическое стеснение? – удивился Женька. – Да не на тебя она смотрит, а на баллоны. Интересно ведь.

– Как-то странно она смотрит, – неожиданно жалобно сказал Коваленко.

Шведова действительно сидела у костерка, обняв винтовку, и делала вид, что любуется озером. Но стоило отвернуться, как и сам Женька ощущал ее взгляд своей спиной. Понятно, акваланг – штука интересная, но все-таки пока секретная. А Попутный глупую ситуацию игнорирует, весь в бумаги ушел. Хотя разрулить ему, что плюнуть…

Стоило подумать о начальстве, как майор, не отрываясь от бумаг, погрозил пальцем. Надо полагать, следовало работать и не отвлекаться.

Коваленко вздохнул, проверил жестяной фонарик со сменными цветными стеклами и принялся готовить сей осветительный прибор к погружению. Разодрал две пестрые упаковки презервативов, втиснул в розовый латекс фонарик, тщательно завязал. Естественно, не фирменный подводный прожектор, но вполне достойно функционирует. Старший лейтенант стеснительно смял в кулаке яркие обертки и прошептал:

– Слушай, мне сейчас в воду. Убери старшину отсюда. У меня и трусы не очень, и вообще… Короче не привык я так, при зрителях.

– Ладно, – Женька встал. – Душевное спокойствие акванавта есть залог успешного погружения.

– Вот-вот. И бумажки сожги, – Коваленко сунул клочки броской не аутентичной упаковки Женьке.

Земляков подошел к неподвижной старшине:

– Марин, проверила бы ты посты. А то, как в прошлый раз, прохлопаем противника в самый интересный момент.