Это может быть ловушкой, сказала я. Что, если эта история была сочинена специально для нас, дабы можно было найти нас именно там, где мы будем заниматься поисками

Я понимаю твое беспокойство, Шестая, но, поверь мне, я мастер собирать истории в Интернете. Это не чья-либо постановка. Есть слишком много различных источников, указывающих на этого мальчика в Индии. Его не выдумали. Он не скрывается. Он просто существует, и он, кажется, очень мощный. Если он один из вас, то мы должны добраться до него, прежде чем Могадорианцы сделают это раньше. Мы поедем в Америку, чтобы встретиться с Номером Четыре, как только эта поездка закончится, сказал Крэйтон.

Марина посмотрела на меня. Она сильно хотела найти Джона почти так же, как и я - она была его поклонником после тех известий о его подвигах в Интернете, она внутренне ощущала, что он был одним из нас, чувство, которое я подтвердила. Обещаешь спросила она Крэйтона. Он кивнул.

Голос капитана прерывает мою задумчивость. Мы собираемся взлетать. Я так сильно хочу перенаправить самолет в сторону Западной Вирджинии. К Джону и Сэму. Я надеюсь, что они в порядке. Образы Джона находящегося за решеткой тюремной камеры не допускаю в свое сознание. Я бы никогда не сказала ему о Могадорианской базе в горах, но Джон хотел вернуть назад свой Ларец, и не было никакого способа удержать его от этого.

Самолет выруливает до взлетно-посадочной полосы и Марина хватает меня за запястье. Я действительно хотела, чтобы Гектор был здесь. Он должен сказать что-то умное прямо сейчас, чтобы я чувствовала себя лучше.

Это хорошо, говорит Элла, придерживая Марину с другой стороны. Мы с тобой.

А я буду стремиться сказать тебе что-то умное - предлагаю я.

Спасибо, говорит Марина, хотя это звучит как нечто среднее между икотой и глотанием. Я позволила ее ногтям впиться в мое запястье. Я поддерживаю ее улыбкой, и через минуту мы воздухе.

Я то приходил в сознание то терял его в течение последних двух дней, галлюцинации то посещали меня то отступали как болезнь. Болезненный эффект от соприкосновения с синим силовым полем у входа в Могадорианскую пещеру оказался по времени более длительным, чем предположил Девятый, и в психологическом, и в физическом состоянии. Каждые несколько минут, мои мышцы схватывала судорога и жгучая боль.

Я стараюсь отвлечь себя от мучений, рассматривая крошечную спальню в этом разваливающемся, заброшенном доме. Девятый должно быть не сумел выбрать для нашего скрывания еще более отвратительное место. Я не верю своим глазам. Я рассматриваю узор на желтых обоях и он оживает, детали узора маршируют как муравьи над пятнами плесени. Потрескавшийся потолок как будто дышит, поднимаясь и опускаясь с пугающей скоростью. В стене, отделяющей спальню от гостиной, большое рваное отверстие, как будто кто-то бросил кувалду в стену. Раздавленные пивные жестяные банки разбросаны по комнате, а плинтусы разорваны в клочья животными. Я слышу шелест вещей на деревьях возле дома, но я слишком слаб, чтобы тревожиться. Прошлой ночью я проснулся, обнаружив на своей щеке таракана. Мне едва хватило сил, чтобы раздавить его.

“Эй, Четвертый”? я слышу через отверстие в стене. “Ты не спишь, что ли? Время для обеда и твоя еда уже стынет.

Я вскакиваю на ноги. Моя голова кружится, я натыкаюсь на какое-то старье за дверным проемом в гостиную и шлепаюсь на темный серый ковер. Я знаю, Девятый находится где-то здесь, но чтобы найти его я не могу держать глаза открытыми достаточно долго. Все, чего я хочу, это положить голову на колени Сары или Шестой. Без разницы. Я не могу здраво мыслить.

Что-то теплое попадает в мое плечо. Я поворачиваюсь и вижу Девятого, сидящего на потолке прямо надо мной, его длинные черные волосы свисают вниз. Он грызет что-то, а его руки покрыты жиром.

“Где это мы теперь”? спрашиваю я. Солнечного света, проникающего через окна, слишком много, и я закрываю глаза. Мне нужно больше спать. Мне надо как угодно очистить голову и восстановить свои силы. Мои пальцы нащупывают мой синий кулон, я надеюсь хоть как-то вобрать через него в себя хоть немного энергии, но он продолжает висеть на моей груди, оставаясь холодным.

“Северная часть Западной Вирджинии”, Девять это произносит между двумя укусами. “Убегали от газа, помнишь”?

“С трудом”, шепчу я. «Где Берни Косар”?

“С наружи. Он всегда один на страже. Он является одним из спокойных животных. Скажи, Четвертый, как ты единственный из всего Авангарда оказался вместе с ним”?

Я ползу к углу комнаты и прижимаюсь спиной к стене. “Берни Косар был со мной на Лориене. Тогда его звали Хэдли. Я думаю, Генри рассуждал, что было бы хорошо взять его с собой в поездку.

Девятый разбрасывает крошечные косточки по потолку. “Когда я был ребенком у меня тоже было несколько химер. Не помню их имен, но я как сейчас вижу, как они бегают в нашем доме, переворачивая все вверх тормашками. Они погибли на войне, защищая мою семью”. Девятый замолчал, сжав челюсти. Впервые за все время, я увидел его совсем другим, не таким жестким. Приятно это видеть, даже если это длится недолго. “Во всяком случае, это то, что говорил мне мой Чепан”.