Шрифт:
14 ноября 1945 года Особое совещание при НКВД СССР приговорило Роберта Барта к расстрелу. 23 ноября приговор был приведён в исполнение. 12 февраля 1996 года решением Главной военной прокуратуры Роберт Барт был реабилитирован.
Ну а как же развивались дальнейшие события в отношении Вилли Лемана? Если бы всё шло так, как задумывалось, Бек сразу бы не нашёл Брайтенбаха, поскольку в Москве не знали ни его нового домашнего адреса, ни номера домашнего телефона.
Советская внешняя разведка почти ничего не знала о последних днях жизни А-201. Неизвестно, был ли он повешен, застрелен или скончался от острой сердечной недостаточности. Он ведь был очень больней человек. Итак, ничего, кроме скудных и не всегда достоверных фактов.
Гестапо должно было сохранить полнейшую секретность. И не столько во избежание утечки в Москву, сколько в целях недопущении грандиозного скандала внутри ведомства. Ещё бы! Ветеран спецслужб, далеко не рядовой сотрудник гестапо и вдруг — советский агент с многолетним стажем. Узнали бы об этом наверху, кто знает, чьи головы полетели бы и чья карьера была бы мгновенно сломана. Ведь это дело государственной важности.
Поэтому арестовывать Лемана, скорее всего, должны были сотрудники, лично его не знавшие. Его доставили в тюрьму Плётцензее, в которой сохранилась единственная короткая запись о доставке арестанта. Ордера на арест не было. А почему доставили не во внутреннюю тюрьму на Принц-Апьбрехтштраесе, 8? Очень просто: там «дядюшку Вилли» знал в лицо и по имени каждый сотрудник. Какая тут может быть конспирация и секретность?
Леман был обречен. Ему было заведомо отказано в рассмотрении его дела в суде. Как он был умерщвлён — неизвестно. Было только коротенькое сообщение в ведомственном, закрытом «Бюллетене» от 29 января 1943 года. Истинным в нём, похоже, был лишь месяц смерти — декабрь 1942 года. Выходит, что Леман прожил после ареста не дольше двух недель.
Его жена Маргарет Леман никаким репрессиям не подвергалась. Поначалу ей сообщили, что Вилли погиб в «секретной» командировке. Генерал А. М. Коротков разыскал её в Берлине летом 1945 года, и Маргарет сообщила ему, что незадолго до окончания войны кто-то из бывших сослуживцев Вилли шепнул ей тайком, что тот не погиб из-за внезапного приступа болезни и последующего вслед за тем несчастного случая, [18] а был застрелен…
Вот что по поводу изложенного пишет в своей книге «Его величество Агент», вышедшей в Москве в издательстве «Печатные традиции», на основании рассекреченных недавно материалов Т. Гладков.
18
Якобы болевой шок привёл к тому, что Леман потерял сознание и выпал из дверей вагона на ходу поезда.
«В Берлине живёт и работает мой друг доктор истории Ганс Коппи, человек удивительной судьбы. Его отец, Ганс Копии (псевдоним Кляйн) был основным радистом берлинской антифашистской организации. Мать, Хильда, — достойный соратник мужа.
После изобличения и ликвидации организации супруги Коппи были обезглавлены на гильотине в тюрьме Плётцензее. Ганс — сразу по вынесении приговора, Хильда — через 3 месяца после рождения ребёнка в тюремной больнице. Трёхмесячного малыша также звали Гансом, его воспитали дедушка и бабушка.
Всю свою сознательную жизнь доктор Ганс Коппи (младший) посвятил изучению антигитлеровского движения в Германии. Он автор нескольких книг, сценариев многих телефильмов.
Уже после того, как эта книга была написана, мне стало известно, что на основании немногих свидетельств и архивных документов он выстроил следующую версию…
Когда радиоразведка абвера перехватила 22.6.41 г. радиопередачи на Москву неизвестных до тех пор агентов советской разведки, в Берлине было создано специальное подразделение — зондеркоманда под кодовым названием „Красная капелла“. Под таким же названием известна организация немецких антифашистов Шульце-Бойзена-Харнака-Кукхофа.
Зондеркоманду „Красная капелла“ в Берлине возглавил весьма деятельный гестаповец, руководитель реферата JVA-2 гауптфюрер СО Криминальамт Хорст Копков. К нему и поступили данные о Брайтенбахе, выбитые при допросе арестованного Бека.
Копков немедленно доложил своему начальнику Генриху Мюллеру, а тот в свою очередь доложил шефу РСХА.
В обстановке строжайшей секретности решено было направить к Брайтенбаху под видом русского связника своего человека. Им стал молодой гестаповец Оленхорст, вызванный из города Линца.
Оленхорст по паролю вызвал Лемана на встречу. Тот пришёл, и всё стало на свои места: ответственный сотрудник гестапо на протяжении нескольких лет был советским агентом. Оба были арестованы. Гестаповец — для правдоподобия.
Как известно, в тюрьме Плётцензее арестованных не расстреливали. Там только вешали и обезглавливали (на гильотине).
Брайтенбаха просто умертвили. Скорее всего, выстрелом в затылок. Версия Ганса Коппи нисколько не меняет общего представления о том, что произошло за две недели 1942 года. Была соблюдена абсолютная секретность вплоть до того, что о смерти криминаль-инспектора Вилли Лемана последовало официальное сообщение.