А воздух был еще сочней и благоуханней той сосновой эссенции, которую в усадьбе подливали в ванну.

— Встал, кролик? — раздался за дверью веселый голос дяди Васи.

— Встаю!

— Нравится тебе здесь?

— О!.. И-зу-мительно…

Игорь взбил кувырком постель и хлопнул кулаком по подушке. Но потом одумался, — дядя Вася ворчать будет, — и, как умел, расправил, разостлал одеяло.

Умывался из зеленого рукомойника, который качался на мимозе. Струйка летела мимо, студеные брызги попадали за шиворот: пусть. К мылу в расщелине ствола налипли желтые пушинки цветов. Полотенце весело качалось рядом на ветке, — всегда бы так умываться… А домик их был точь-в-точь, как большая спичечная коробка, покрытая двумя картами.

Под соснами на четырех высоких кольях желтела широкая доска. Когда это дядя Вася успел соорудить стол? Все утро стучал топором, вколачивал, прибивал, — но разве разоспавшийся мальчик услышит?

Пили чай. На тарелочке лежал сахар, хлеб и остатки парижских бисквитов. Дядя Вася вскрыл продолговатую коробку с американскими консервами: корнет-биф.

— Это буйвол, дядя Вася?

— Бегемот.

— Очень вкусно! Преочень…

Над головами, над руками, над тарелочками закружилась легкая эскадрилья ос, — три, шесть, восемь…

— Ай, осы! Прочь… Дядя Вася, у тебя над ухом две!

— Сиди смирно и ешь. Они тебя не тронут.

Игорь притих, набил полный рот «бегемотом» и искоса стал следить глазами за налетевшими разбойниками. «Чего им от нас надо?»

Осы набросились сначала на сахар, — подбирали сладкие крошки, подгребали их лапками ко рту, сосали. Объедали углы у бисквитов. Каждая облюбовала свой кусочек, не толкалась, не мешала другим. Умницы… На людей не обращали никакого внимания, — будто огородные чучела за столом сидят. Потом добрались и до мяса. Вздрагивая перетянутой талией, обтачивали-отгрызали клочки мяса, улетали с лакомой добычей куда-то вкось за лохматый вереск и возвращались. А быть может, это новые прилетали им на смену: передали друг другу по беспроволочному телеграфу — «летите — на холм — к лесному — домику. — Там — появились люди. — Поставили — на стол — очень — вкусную — штуку».

— Разве осы мясо едят? — изумленно спросил Игорь, стараясь не шевелить локтями.

— Как видишь.

— Да ведь это не их пища… Какое ж тут в лесу мясо?

— Понравилось. Ты ананаса никогда не ел. А дай тебе, сразу во вкус войдешь.

— Они все перетащут. Что ж нам останется?

— Останется, не волнуйся. Вот мы сейчас жестянку блюдцем прикроем, — и точка.

Осы заволновались, потолкались вокруг блюдца, попробовали подобраться снизу: нельзя.

— Какие красивые… Они вроде георгиевских ленточек: оранжевые с черным. Правда? И вовсе не злые…

— Да, пока им поперек дороги не станешь.

Осы расхватали последние кусочки с доски и одна за другой полетели к мимозе.

Игорь вскочил и побежал вслед.

— Смотри, дядя, они пить полетели!

В самом деле, над рукомойником жужжали маленькие пестрые твари. Влетали — через широкое горло и узкий носик — и улетали довольные и бодрые: человек тут для них на холме осиный пансион открыл.

— После жирной пищи всегда пить хочется, — сказал, убирая посуду, дядя Вася. — Мы пили чай, они воду. Дай им вина — тоже высосут… Вот. Я, дружок, спущусь в город за всякой всячиной. Через два часа вернусь.

— А я? Я тоже пойду.

— Устанешь. Вчера намаялся немало. Посидишь здесь. Бумажки все и мусор за лесок снеси, чтоб все в порядке было. Здесь безопасно: осы не кусают, землетрясения не предвидится, удавов нет.

— Я не боюсь. — Игорь посмотрел на валявшийся у ствола топорик.

— И чудесно. Никуда пока не отлучайся. Комнату подмети. Французская книжка в чемодане. Огня, пожалуйста, не разводи…

Взял заплечный мешок и пошел к перевалу, откуда спуск к городку начинался.

Комик этот дядя Вася. «Комнату подмети, огня не разводи…» Будто Игорь сам своих обязанностей не знает.

Пол в сторожке был земляной, стены неоштукатуренные, и дыр в кирпичах не меньше, чем звезд в небе, когда считаешь их вечером, лежа на койке, сквозь раскрытую дверь… Но, слава Богу, ни на полу, ни в стенах ни одного тарантула, ни одной сколопендры. Дядя Вася как хочет, а Игорь удрал бы от них сразу, подвесил бы между соснами гамак и жил так не хуже лесного дрозда.

Веник из можжевеловых ветвей гладко выгладил пол. Дно чайника выскоблено песком. Что же еще? Стекла разве в окошке промыть?

Игорь распахнул тугую, пыльную ставню. По неровной стене что-то прошуршало вверх к потолочным балкам… Змея?.. Прошла минута.

С верхней перекладины свесилось и робко поглядывало на мальчика презабавное создание: плоская серая голова, раскрытая длинная пасть, плоское туловище в бугорках, растопыренные коренастые лапки…

В сказках рассказывают про мальчика с пальчик, почему и не быть «крокодилу с пальчик»? — подумал Игорь и сделал вид, что совершенно не интересуется новым сожителем (это ведь лучший способ, чтобы что-нибудь узнать о любой твари).