Послания
вернуться

Кенжеев Бахыт Шкуруллаевич
Шрифт:

1975

«Такие бесы в небе крутятся…»

Ю. Кублановскому

Такие бесы в небе крутятся —Господь спаси и сохрани!До наступления распутицыОстались считаные дни.Какое отыскать занятие,Чтоб дотянулось до весны?Мне лица монастырской братииДавно постылы и скучны.И не спастись мне перепискою,Не тронуть лёгкого пера,Когда такое небо низкое,И воют волки до утраВ продрогших рощах… Матерь чистая,Пошли своё знаменье мне,Дай мне услышать твой неистовый,Твой нежный голос в тишине!Ни серафима огнекрылого,Ни богомольца, ни купца.Сто вёрст от тихого КирилловаДо славного Череповца.А осень, осень кровью пламеннойБежит по речке голубой —В гробу дубовом, в келье каменнойДыши спокойно… Бог с тобой.

1976

БАЛЛАДА ПРОЩАНИЯ

Опять под лампою допозднажелтеет бесплодный круг.Одной печалью уязвлена,давно моя жизнь от рукотбилась… а память стоит за мной,и щёки её горят,когда ревёт самолёт ночнойдва года тому назад.Одна разлука – а сколько слёз.Над городом ледянымвставало солнце, в ветвях берёзсгущался зелёный дым,рождались дети, скворец, как встарь,будил меня поутру,а всё казалось – стоит февраль,и мы – вдвоём на ветру.Шептала вьюга: «Утихомирьпустые надежды, друг».Блистала тьма, раздавалась вширь,звенела, пела вокруг,и понял я, что мои следы,и сумрачный дар, и честьушли в метель… У любой звездызаветная флейта есть,но если время двинется вспять —я в двери твои стучу —воскреснув, заново умиратьмне будет не по плечу.Я брошусь за борт, когда ладьяотчалит, веслом скрипя,но это буду уже не я,и мне не узнать тебя.Все двадцать писем твоих в пыли,на плёнке голос плывёт.Вдвоём на разных концах землимы смотрим на ледоход.Вольноотпущенница, давайпомиримся без стыда —весной любая живая тварьищет себе гнезда.Крошатся льдины, в тумане порт,над городом облака,но профиль кесаря так же твёрд,а монетка так же легка.Отдай ему всё, что попросит он, —оставит он, не возьмётвасилеостровский Ориони баржи, вмёрзшие в лёд.Прощай! Раскаявшийся – стократблажен, потому хитёр.Ему – смеяться у райских врат,и не для него костёр.А ночь свистит над моим виском,не встретиться нам нигде,лежит колечко на дне морском,в солёной морской воде.Когда-нибудь я ещё вернуи радость, и прах в горсти.Возьми на память ещё однудесятую часть пути.И то, что было давным-давно,и то, что поёт звезда, —возьми на счастье ещё однопрощание навсегда.

1977–1981

«Уходит город на покой…»

К. Ф.

Уходит город на покой,ко лбу прикладывая холод,и воздух осени сухойстеклянным лезвием расколот.Тёмные воды – кораблю,безлюдье – сумрачной аллее.Льёт дождь, а я его люблюи расставаться с ним жалею.А впрочем, дело не в дожде.Скорее в том, что в час закатадеревья клонятся к воде,бульвары смотрят виновато,скорее в том, что в поймах рекгремит гусиная охота,что глубже дышит человеки видит с птичьего полёта:горит его осенний дом,листва становится золою,ладони, полные дождём,горят над мокрою землёю…

1977

«собираясь в гости к жизни…»

собираясь в гости к жизнинадо светлые глазасвитер молодости грешнойи гитару на плечособираясь в гости к смертинадо чёрные штаныснежно-белую рубахуузкий галстук тишиныпри последнем поцелуенадо вспомнить хорошовсе повадки музыкантаи тугой его смычоккто затянет эту встречутот вернётся слишком пьяни забудет как игралискрипка ива и туманосторожно сквозь сугробытихо-тихо дверь открытьвозвращеньем поздним чтобыникого не разбудить

1978

«Я всё тебе отдам, я камнем брошусь в воду…»

Я всё тебе отдам, я камнем брошусь в воду —но кто меня тогда отпустит на свободу,умоет ноги мне, назначит смерти срок,над рюмкою моей развинтит перстенёк?Мелькает стрекоза в полёте бестолковом,колеблется душа меж синим и лиловым,сырую гладь реки и ветреный заливв глазах фасеточных стократно повторив.О чём ты говоришь? Ей ничего не надо,ни тяжести земной, ни облачной отрады,пусть не умеет жить и не умеет петь —одна утеха ей – лететь, лететь, лететь,пока над вереском, над кочками болотаГосподь не оборвёт беспечного полёта,покуда не ушли в болотный жирный илсоцветья наших глаз, обрывки наших крыл…

1978

«…а жизнь лежит на донышке шкатулки…»

…а жизнь лежит на донышке шкатулки,простая, тихая – что августовский свет.Уходит музыка в глухие переулки,в густую ночь, которой больше нет.Раскаяния с нею не случится,затерянной в громадах городов.Чернеют ноты. Вспархивают птицыс дрожащих телеграфных проводов.Когда б я был умнее и упорней,я закричал, я умер бы во сне —но тополя, распластывая корни,ещё не разуверились во мне.Там церковь есть. Чугунная оградабросает наземь грозовую тень,и прямо в детство тянется из сададавнишняя продрогшая сирень.Я всматриваюсь – в маленьком приделетри женщины сквозь будущую тьмусклонились над младенцем в колыбелии говорят о гибели ему.Они поют, волнуясь и пророча,проходит жизнь в разлуке и труде,и добрый воздух предосенней ночинастоян на рябине и дожде…

1978

«когда захлопнется коробка…»

когда захлопнется коробкаи студенистая водас огромным шумом выбьет пробкуглухого слова никогдасебя я дрожью в пальцах выдамя вспомню детское теплои над подъездом угловатымвенецианское стеклотак удивительно и простонад переулком той порывзлетало облако-подростокв голубоватые мирыи в ночь великого улована молчаливое родствовели старьёвщика слепогодворами детства моегоа жизнь мерещилась вполсилысухими листьями шуршаи тихо помощи просиланеизлечимая душапростые дни её донынекогда я высох и исчезна золотистой паутинесвисают с медленных небесплывут бутылка и котомкаиз распростёртого окнаопять замедленная съёмкаи камню падать допозднаи вены времени вскрываяв каком-то невозможном снеплывёт дорожка звуковаявдогонку световой волне

1979

«До горизонта поля полыни…»

До горизонта поля полынидо горизонта поля полыниа за полынью поля сирениа за сиренью поля беглецадо самой смерти попытка жизнидо самой смерти возможность жизнидо самой жизни возможность смертии так без конца без концаЯ сам не знаю чего мы ищемпаря меж церковью и кладбищемчего мы ищем о чём мы помнимкогда плывём в небосвод ночнойв полях пшеницы в полях сирениубегают в прошлое наши тениускользают в прошлое наши тенинадеждой мучаясь и винойДо горизонта вместе с грозоюсизые ночи гневные зоривплоть до подземного дома громадо расставанья а дальше врозьдальше на выбор – свист соловьиныйшелест совиный явка с повиннойв полях несжатых дорога к домупокуда сердце не сорвалосьА с двух сторон с двух сторон пригоркаснежная оземь легла скатёркагде полыхали поля полыниполынья протяжная глубоказаснежено сердце а в небе ночамине замерзает речка печали —не замерзает эта река