— Пульт, — выдавил он, колотя шлемом о броневоротник, в попытке указать местоположение валяющейся на полу коробки, приводящей в действие радиодетонатор. — Я… установил.

Глеб, разглядев мигающий в темноте красный огонёк, бросился к нему, но был грубо остановлен, получив снаряд в правое плёчо, и отлетел к стене. Пульт стал ещё дальше, а Рашер, игнорируя молотящую по ногам пулемётную очередь, уже сводился для следующего выстрела.

Одна из множества выпущенных «Фениксом» пуль нашла лазейку в повреждённой броне левого колена супертяжа, и грозный противник, будто споткнувшись, завалился вперёд, увлекая Колосса следом.

Глеб, с трудом разбирая дорогу и слабо соображая из-за контузии, пополз к пляшущему красному огоньку. Две смутно различимые боковым зрением фигуры возле двери начали подниматься, когда от крупного серого пятна отделилось пятно поменьше и резко опустилось. Раздался глухой звук удара, потом ещё один и ещё…

— Колосс, — позвал он, продолжая пробираться сквозь мебельные завалы к спасительному огоньку, но ответа не было.

Со стороны двери, сквозь сотрясающую коридор стрельбу, послышалась тяжёлая поступь чередующаяся скрежетом приволакиваемой механической ноги. Рашер шагал прямиком к пульту.

Не доверяясь больше оружию, Глеб поднялся и, что было сил, ринулся на таран. Двукратно уступающий Рашеру в весе «Иван» на полном ходу влетел в бок супертяжу. Тот качнулся, и разбитая нога, не удержав две тонны, подломилась. Падая, Рашер успел выстрелить, но снаряд ушёл в потолок.

Глеб схватил пульт и замкнул контакты.

Комната озарилась вспышкой. На силовой установке Рашера, разбрасывая искры, возникло яркое белое пламя. Тяжеловес дёрнулся и отчаянно замолотил манипулятором, в тщетной попытке дотянутся до прожигающего броню огня, после чего перевернулся на спину и принялся неуклюже ёрзать по полу. Но сбить термитное пламя ему не удалось. Белое свечение, мерцая, пробивалось сквозь щель между полом и спиной Рашера, всё дальше и дальше углубляясь в недра машины. Из силового агрегата повалил дым. Движения тяжеловеса сделались судорожными, его затрясло и, наконец, Рашер затих, распластавшись недвижимый.

Стрельба в коридоре тоже прекратилась.

Глеб подошёл к поверженному врагу и с опаской тронул его ногой.

— Готов, сука!!! — раздался из-за двери продублированный гарнитурой радостный крик Талоса. — Мы его разобрали!!!

— Мой тоже сдох, вроде бы. Дьявол…

Глеб присел возле неподвижно лежащего Колосса. Забрало Брата потеряло прозрачность залитое изнутри кровью, на массивной кирасе образовалось несколько вмятин, достаточно глубоких, чтобы сломать рёбра и разорвать лёгкие.

— Что за дела? — в дверном проёме появился Талосс и остолбенел, переводя недоумённый взгляд с Глеба на Колосса.

— Он храбро бился, — не нашёл Глеб более подходящих слов.

— Что…? Ты… Отвали нахуй!!! — секундная заторможенность тут же сменилась приступом ярости. Талос оттолкнул Глеба в сторону и схватил тело Брата за плечи. — Эй! Какого хера?! Братишка! — он выдернул из помятой кирасы шнур и, отшвырнув панцирь, принялся ощупывать грудь и шею Колосса. — Пульса нет… Пульса нет! Дерьмо! Свет сюда! — Талос выхватил из аптечки шприц и, размахнувшись, всадил его Брату в сердце. — Держись, дружище! Сейчас-сейчас! — он скинул с себя броню, зажал Колоссу нос, сделал два вдоха рот в рот и, упершись тыльной стороной ладони чуть левее грудины, несколько раз с силой надавил, вкладывая всю свою массу.

По щекам Брата заструилась кровь, обильно выплёскивающаяся с каждым новым толчком. Но Талоса это не останавливало. Он повторял процедуру снова и снова, не обращая внимания на кровавую пену и треск сломанных рёбер.

— Он умер, — тронул Глеб Талоса за плечо и едва не пожалел об этом.

— Назад! — вырвался из перекошенного рта хрипящий звериный рык, и алые капли брызнули «Ивану» на забрало.

Глебу показалось, что глаза, смотрящие из-под нависших бровей, были в тот миг такими же алыми, и отнюдь не из-за света аварийных ламп.

— Оставь, — посоветовал Преклов. — Сам отойдёт.

Талос, сделал ещё несколько попыток запустить сердце Брата, пока не осознал, что усилия уже бесполезны. Его подбородок опустился на грудь, руки безвольно легли на колени, плечи поникли и затряслись.

Глеб стоял рядом, не зная, что предпринять. Но ситуацию неожиданно спас Рашер, шевельнув манипулятором.

— М-м? — Талос обернулся, провёл ладонью по своему вымазанному в крови лицу и, фыркнув, поднялся на ноги. — Так ты его не убил?

— Я думал, что… — запнулся Глеб, сам изрядно удивлённый. — Живучая тварь.

Но Талос уже не слушал. Он сидел верхом на Рашере, с одержимой сосредоточенностью выискивая при помощи штык-ножа способ вскрыть непроницаемую броню. Наконец, к немалому удивлению наблюдающих за этой сценой Глеба и Преклова, клинок углубился в паз справа за пупырчатым панцирем, и тот, с шипением выпустив две плотных струи пара, пополз наверх.

— Бля, — прикрыл Брат нос ладонью, скривившись. — Воняет, как немытый хер.