Из-под неспешно поднимающегося панциря сантиметр за сантиметром возникала картина, от которой даже видавший виды Преклов тяжело задышал и, судя по свисту в гарнитуре, надел кислородную маску.

Внутри могучего стального монстра лежал голый опутанный шлангами и проводами человек, до того хрупкого телосложения, что не тянул даже на гражданского. Его худоба граничила с дистрофией. Покрытый жидкими прилипшими к бледной изъязвлённой коже волосами череп был зафиксирован крепящимся к задней стенке каркасным шлемом с маской. Костлявую грудь облепили датчики и катетеры. Из ввалившегося живота выходили две прозрачные гофрированные трубки вымазанные изнутри чем-то белёсым и желтовато-коричневым. Ноги и руки пилота были ампутированы. Ниже коленей и локтей они сливались в единое целое с машиной, сращенные имплантированными титановыми деталями. Тщедушное усечённое тело покрывал слой маслянистой субстанции, из-за чего оно казалось незаконченным, находящимся в процессе формирования, словно эмбрион во вспоротой утробе.

— Да я настоящий везунчик, — прошептал Преклов, сняв кислородную маску.

— Хорошо бы его с собой прихватить, — озвучил мысль Глеб.

— Не выживет, — скептически заметил Анатолий.

— А мы попробуем, — оскалился Талос, крутя в пальцах нож. — Пусть послужит науке.

Глаза пилота испуганно забегали, словно он понимал, о чём идёт речь.

— Хорошо, — согласился Глеб. — Займись им. Как закончишь, начинай минировать. Толян, следи за коридором. А мне нужно найти Хьюза.

Он покинул разгромленную комнату и первым делом пошёл в серверную, где подобрал набитый жёсткими дисками кофр Колосса, после чего, не тратя времени на зачистку прочих помещений, направился в жилую зону.

— Система, вывести изображение объекта один.

На забрале появилась голограмма Хьюза, глупо улыбающегося из-под больших круглых очков.

Первая же встреченная за табличкой «living zone» дверь слетела с петель от увесистого пинка. Внутри немедленно поднялся визг, рвущийся из пяти женских и трёх мужских глоток с двух разных углов. Молчала только одна. Мужик в распахнутом синем халате стоял посреди комнаты, держа в дрожащих руках тяжеленный микроскоп. Тыльная сторона левой ладони «Ивана» врезалась ему в скулу, и смельчак, совершив коротки перелёт, распластался на полу со свёрнутой шеей.

— Чёрт! — досадливо ругнулся на себя Глеб, но, подняв труп за волосы и сверив остатки его лица с голограммой, успокоился. — Теодор Хьюз! — громогласно объявил он, рассчитывая на сознательность присутствующих, но те только плотнее сжались и укрыли головы руками, будто им грозила авиакатастрофа. — Тупые американцы, — пришлось прибегнуть к иным методам убеждения. Глеб схватил за шею одну из субтильных мужских особей и, подняв, повторил ей в перекошенное ужасом лицо: — Теодор Хьюз. — Особь захрипела и принялась трясти рукой в сторону, указывая направление. — Молодец, пойдёшь со мной.

Продолжая держать извивающегося гида за шею, Глеб вышел и отправился по указываемому маршруту.

— Здесь? — остановился он возле двери, в которую усиленно тыкал пальцем провожатый и, получив в ответ утвердительное хлопанье глазами, толкнул её.

Комната оказалась не заперта. Внутри находился большой стол, диван, кровать, шкаф, два стеллажа с книгами и ни одного профессора Хьюза. Глеб прошёл дальше и открыл дверь санузла — тоже пусто. Вернулся, перевернул кровать, распахнул шкаф — никого.

— Шутить со мной вздумал? — чуть сильнее сдавил он шею гида, тот выпучил глаза и ещё активнее принялся молотить ногами по воздуху. — Зови его, — Глеб поднял провожатого, прижал его лицом к шершавой стене и двинулся дальше по коридору, оставляя за собой кровавую полосу и оглушительные вопли. — Мне нужен профессор Хьюз! Теодор Хьюз! И поживее! Иначе перекрашу тут все стены вашими сраными американскими потрохами!

Так он прошёл апартаменты, столовую и уже подходил к тренажёрному залу, когда позади раздалось едва различимое за истошным визгом: «Я Теодор Хьюз».

Глеб обернулся. Перед ним стоял сухонький старичок с большой лысоватой головой, в сером костюме-тройке и в круглых очках, еле держащихся на носу.

— Я Теодор Хьюз, — повторил старичок с сильным акцентом. — Отпустите его.

Глеб разжал пальцы и упавший на колени гид принялся, рыдая, прилаживать ошмётки лица к оголившемуся черепу.

— Понимаешь по-русски? Тем лучше. Пригодится на допросах.

— Меня не убьют? — поинтересовался Хьюз, стараясь сохранять выдержку, хоть и было заметно, что это даётся ему с трудом.

— Только не на моей операции, профессор.

— Не отставай, профессор! Это в твоих же интересах!

Глеб быстро шагал по коридору в сторону оставшихся возле Рашера сослуживцев, а Хьюз семенил позади, временами переходя на бег и боязливо озираясь.

— О! — воскликнул он, увидев «Химеру», и прижался к стене.

— Это наш, — успокоил Глеб.

— Наш? — переспросил профессор, обтирая спиной штукатурку.

— Стороны поменялись. Между тобой и смертью теперь только мы.