Локи готов был пожертвовать чем угодно, лишь бы сбежать из этого кабинета. Однако король с королевой велели ждать вестей об исходе битвы. Король спокойно сидел в кресле, пока Сара нервно металась по комнате.

В воздухе висело столь сильное напряжение, что удивительно было, как это под потолком не потрескивают грозовые тучи. А тексты колыбельных не назовешь увлекательными, вряд ли они смогут отвлечь Локи. Он даже подумал, что альбом с пытками наверняка справится с этой задачей лучше, но не хотелось заглядывать в будущее и гадать, какую из экзекуций король предпочтет.

— Что, если ее не захватят? — спросила Сара.

— Захватят, — коротко ответил Орен.

— А что, если нет? — Она была готова разрыдаться. — Орен, вдруг это наш последний шанс?

— Ну не убьют же они ее, в самом деле, — сказал Локи. — Трилле ее как зеницу ока берегут. Если не получится сегодня, то повторим попытку. Шанс точно будет, и не один.

— Как ни странно, Локи прав, — нехотя признал король.

Сара неуверенно кивнула и снова принялась вышагивать по комнате, не обращая внимания на шпица, который запутался в подоле ее платья.

Из коридора донесся шум. Чьи-то торопливые шаги затихли у двери, в следующий миг дверь резко распахнулась. В кабинет ворвалась Кира. Локи вскочил. Выглядела Кира ужасно. Короткие волосы опалены, лицо все в запекшейся крови, одежда висит клочьями.

— Мы ее не взяли. — Голос Киры дрожал. — Мы потерпели поражение. Йен погиб.

— Погиб? — У Локи вырвался изумленный вздох.

Особой симпатии он к Йену никогда не испытывал, скорее наоборот. Но всегда считал, что Йен свое дело знает и искатель из него превосходный. Был.

— Они намного сильнее, чем мы думали.

— Где она? — Сара словно даже не слышала слов Киры. — Где принцесса?!

— Во Фьоренинге. Она жива и все еще у них.

— Каковы потери? — спокойно спросил король.

— Не знаю, — прошептала Кира. — Большие.

Король хмыкнул и встал. Прошелся по комнате, сцепив руки за спиной.

— Ну что ж. Придется принять более серьезные меры.

Он улыбнулся. И от этой улыбки у Локи внутри все похолодело.

— Венди будет нашей, — сказал король.