Несколько раз ко мне подходили радушно улыбающиеся личности, немного с опаской показывавшие мне железнодорожные билеты, которые они доставали на мгновение из карманов. Я улыбался им в ответ и отрицательно качал головой – приобретать билеты «с рук» мне не хотелось. Личности исчезали, чтобы вскоре появиться вновь.

Добравшись, наконец, до заветного окошка, я протянул кассирше бумажку, на которой по моей просьбе портье отеля написал иероглифами название города Чэндэ. Кассирша молча кивнула и за шестьдесят с небольшим юаней (сдачу с сотни я сунул в карман не пересчитывая – увидел лишь три десятки и еще несколько мелких бумажек) продала мне нужный билет.

Я внимательно рассмотрел его, любуясь иероглифами, и сунул в карман.

Потолкавшись по кишащему людьми залу в тщетных (можно даже сказать – наивных) поисках свободного сидячего места, я увидел дверь с надписью на китайском и английском языках, возле которой стоял охранник в форменной одежде. Дверь эта вела в зал ожидания для пассажиров спальных вагонов.

Я купил билет в жесткий сидячий вагон (для полноты ощущений мне захотелось прокатиться в «народном» транспорте), но тем не менее решил попытать счастья.

Подойдя к охраннику, я громко поздоровался с ним по-китайски: «Нихао».

– Нихао! – охранник улыбнулся и посторонился, давая мне проход.

Проверять билет у иностранца он явно считал лишним.

В спальном зале было мало народу, много свободных скамеек, а еще здесь была касса для иностранцев – касса без каких-либо признаков очереди, и, скорее всего, с кассирами, говорящими по-английски.

«Ничего страшного, – я поспешил успокоить себя. – Постоять в одной очереди с китайцами полезно для расширения кругозора».

Правда, возвращаться «для расширения кругозора» в общий зал мне не хотелось.

Я присел на одно из свободных мест, достал из рюкзака свежий номер газеты «CHINA NEWS» и начал одновременно делать два дела – изучать местные новости и совершенствовать свой английский.

До отхода моего поезда оставалось более часа.

Читая заметку, посвященную пандам, я вдруг осознал, что за неделю, проведенную в Пекине, так и не удосужился посетить знаменитый пекинский зоопарк, чтобы полюбоваться на панду! Какой ужас!

Сокрушенно покачав головой, я вновь углубился в чтение.

За десять минут до отправления моего поезда я вышел на платформу. Туда пройти может не каждый – строгие неулыбчивые женщины в довольно-таки симпатичной форме пропускают только по билету.

Вновь окунувшись в непрерывно гомонящую, жующую, курящую толпу китайцев, я вертел головой по сторонам, высматривая свой поезд.

Вот он подошел.

Стоило дверям открыться, как непрерывно гомонящая, жующая, курящая толпа китайцев мгновенно всосалась в вагоны, не перестав гомонить, жевать и курить.

Людской поток внес меня внутрь и швырнул (надо сказать – достаточно мягко) на одну из деревянных скамеек, похожих на те, что стоят в наших электричках.

Я сел, а если точнее – то плюхнулся на скамейку, и тотчас же оказался крепко прижатым к стенке вагона. На трехместной, судя по всему, скамейке, помимо меня расположились еще четыре человека, все закутки и проходы были тесно набиты народом, который громко общался, ел, курил…

Вагон заволокло клубами табачного дыма, но я был этому только рад – дым хоть и пощипывал глаза, но зато превосходно забивал вонь немытых тел и не совсем свежей пищи. Из всех зол, знаете ли, я всегда склонен выбрать наиболее приятное…

Вдруг я почувствовал, как чья-то рука теребит мой рюкзак, лежавший рядом со мной. «Вор!» – мелькнула мысль. Я рывком переместил рюкзак на колени и… услышал:

– Сесе!

Освободившееся место занял щуплый китаец. Тот самый, что поблагодарил меня.

Усевшись, он тут же достал из оттопыривающегося кармана синей тужурки… конечно же, – вареное яйцо, очистил его (половина скорлупы оказалась у меня на коленях) и съел в три приема.

За первым яйцом последовало второе…

За вторым – третье…

Скорлупа лежала не только на моих коленях, но и на моем рюкзаке…

Кто-то позади меня курил и стряхивал пепел прямо мне на голову…

Мужчина, стоявший напротив меня, громко рыгал…

Где-то сзади двое младенцев громкими воплями выражали свое отношение к жизни…

Время от времени вагон сильно потряхивало.

Поезд несся по направлению к Чэндэ. Насколько я мог судить по пейзажу за окном – мы еще ехали по Пекину или одному из его пригородов.

Я уже успел несколько раз пожалеть о том, что не отправился в Чэндэ на автобусе.