Ангелина Степановна взбежала по лестнице с необыкновенной для ее возраста и комплекции прытью. Она сдернула с мужа одеяло, схватила его за волосы и закричала:

– Тимофей! Тимофей, проснись немедленно!

На этот раз Тимофей открыл глаза, приподнялся на постели, уставился на жену очумелым взором и громко произнес:

– Статья восемьдесят шесть, пункт четыре-прим. До шести лет принудительных работ…

– Какие шесть лет?! – визжала Ангелина. – Да проснешься ты, наконец?

Тимофей встряхнул головой, узнал жену и засюсюкал:

– Гуленька, ты что – не спишь? Тебе что – плохой сон приснился?

– Какой сон! – выкрикнула жена, стаскивая его с кровати. – Там, внизу… на первом этаже…

– Что такое? Что случилось? – Тимофей окончательно проснулся и повел мясистым носом, принюхиваясь. – Гуленька, кажется, у тебя что-то подгорело…

Тут и Ангелина почувствовала запах гари и услышала, что снизу доносится уже не хруст перегрызаемого провода, а мощное гудение огня.

Она бросилась к лестнице, заглянула вниз… и истошно, с надрывом завопила:

– Горим!

Супруги кое-как сумели выбраться из горящего дома, и через десять минут они стояли перед пылающей дачей, горестно наблюдая за гибелью своей собственности. Ангелина была в той же розовой китайской рубахе, поверх которой накинула жаккардовую скатерть, которую успела прихватить по дороге. Тимофей кутался в коврик, который подобрал возле входной двери. Коврик тоже был розового цвета.

Вдалеке, со стороны поселка Грудинкино, уже доносилась сирена пожарной машины.

– Это все она! – злобно проговорила Ангелина Степановна.

– Кто, Гуленька? – робко осведомился Тимофей.

– Крыса…

Муж отвернулся и едва сдержал себя, чтобы не покрутить пальцем у виска. У Ангелины крыша поехала от стресса!

Через несколько дней после похорон Галины Тимофеевны и появления ее родственников Ольга зашла проведать свою тетку.

Она ожидала найти ее больной и полностью подавленной, но Лика выглядела загадочной и странно оживленной.

Они пили чай, разговаривали о пустяках, но Ольга чувствовала, что тетя что-то хочет ей рассказать.

Наконец, составляя в раковину посуду, Лика проговорила:

– А еще говорят, что за дурное только на том свете воздается!

– Это ты к чему? – осведомилась Ольга. – Что, неужто ваш сантехник ногу сломал?

– При чем тут сантехник! – отмахнулась Лика. – Я тут с Марией Федоровной разговаривала…

Мария Федоровна проживала в их же подъезде, но работала паспортисткой в жилконторе. Несмотря на такое высокое общественное положение, она нисколько не зазналась и не забронзовела, а охотно и с большим удовольствием общалась с соседями по лестнице, в особенности с Ликой, которую она уважала за самостоятельность мнений и эрудицию, проявлявшуюся при разгадывании кроссвордов.

Благодаря своей работе Мария Федоровна досконально знала все о каждом жильце дома – кто с кем развелся, кто за кого вышел замуж и кто живет нерасписанный, кто кого прописал на свою жилплощадь, кто злостно не платит алиментов прежней семье… в общем, ничто не проходило мимо бдительной паспортистки.

И Лика, как доверенное лицо Марии Федоровны, тоже была в курсе событий.

– И что тебе сообщила Мария Федоровна? – спросила Ольга, тщательно спрятав насмешку.

– Этот-то, Тимофей Осокин, покойной Галины племянник, квартиру продает! – выпалила Лика.

– Ну и что? – Ольга недоуменно пожала плечами. – Это было ясно с самого начала. Своя жилплощадь у них есть, так что эту квартиру они наверняка собирались продать. Не понимаю, почему это тебя так волнует! Мы ее все равно купить не сможем…

– Ты дослушай, дослушай! – Лика понизила голос. – На продажу – это одно, но только спешить-то им вроде не к чему было. А теперь очень заторопились, хотят скорее продать, пусть даже не за настоящую цену. И знаешь, почему?

– Да откуда мне знать? Думаю, что ты тоже не знаешь и даже твоя великая Мария Федоровна не знает…

– А вот тут, Олечка, ты сильно ошибаешься! – торжествующе провозгласила Лика. – Как раз Мария Федоровна знает и мне тоже рассказала!

Лика сделала эффектную паузу, чтобы придать еще больший вес своим словам, и наконец сообщила:

– Дача у них сгорела дня три назад! Хорошая была дача, двухэтажная, зимняя, и сгорела буквально дотла. Так что теперь этот Тимофей хочет Галинину квартиру срочно продать и на эти деньги заново свою дачу отстроить… Это он сам Марии Федоровне проговорился, когда пришел в жилконтору бумаги оформлять… Спрашивал, нет ли у нее какого покупателя… Главное, документы еще не готовы, а уж люди смотреть приходили… вот как торопятся!