– Нет, – уверенно ответил дядя Вася и поведал Бадейкину о том, как обнаружил тот путь, по которому неизвестный злоумышленник покидал магазин вместе с дорогостоящими товарами.

– Так что никто из сотрудников магазина не замешан в этих кражах, и если вы распорядитесь заколотить потайную дверь в подсобке, кражи немедленно и навсегда прекратятся.

– Ну, вы у меня просто камень с души сняли! – радостно проговорил Бадейкин. – Не представляете, как это неприятно – подозревать собственных сотрудников! Слава богу, теперь все это позади! Я могу спокойно смотреть в глаза персоналу!

Он повернулся к сейфу, открыл его и достал заранее заготовленный конверт с вознаграждением. Затем немного подумал и добавил в конверт еще несколько купюр, пояснив:

– Это вам премия за ту быстроту и деликатность, которую вы проявили в ходе расследования!

Василий Макарович горячо поблагодарил Афанасия и вышел из его кабинета.

В коридоре его поджидала Анфиса.

– Если ты, козел полорогий, думаешь, что можешь плевать на свои служебные обязанности… – начала она.

– Не горячитесь, Анфиса Николаевна! – остановил ее дядя Вася. – Я ведь с вами попрощаться хочу. Как это ни больно, но нам придется расстаться. Мне у вас в магазине очень понравилось, но придется уйти с такой замечательной работы, придется покинуть ваш дружный и сплоченный коллектив!

– Что, выгнал тебя Афанасий? – злорадно проговорила бухгалтерша. – Давно пора!

– Да нет, он меня, наоборот, очень просил остаться и даже предлагал серьезное повышение, хотел назначить своим заместителем по административно-хозяйственной части, но мне пришлось отказаться. Видите ли, Анфиса Николаевна, вчера меня нашел известный адвокат и сообщил, что в Якутске скончался мой двоюродный дедушка и завещал мне свою компанию «Якутские алмазы». Так что ничего не поделаешь, сегодня вечером вылетаю в Якутск, чтобы немедленно вступить в права собственности.

Закончив это удивительное сообщение, он прошел мимо Анфисы Николаевны, печатая шаг, как целая рота почетного караула, и покинул магазин.

Анфиса же еще долго стояла, разинув рот, и изумленно глядела ему вслед.

Дома кончился кофе. И как назло ужасно захотелось выпить чашечку. Причем немедленно. И я решила забежать к Миле – куплю у нее в зернах и выпью капучино, заодно и поболтаем.

Бонни остался дома, он нашел на нашем отгороженном сеткой участке какую-то нору и теперь с увлечением разрывал ее лапами в надежде обнаружить какое-нибудь животное. Подозреваю, что нора принадлежала обычной домашней крысе, да и то когда-то давно, поскольку любая уважающая себя хвостатая тварь, узнав, что рядом поселился такой беспокойный и огромный зверь, как бордоский дог, немедленно покинет свой дом навсегда, махнув рукой на сделанный недавно евроремонт и отличный вид из окна.

У Милы сейчас должно быть мало народу – редко кто вместо обеда обходится чашкой кофе, хотя бы и с пирожным.

Я скатилась по ступенькам, но перед стеклянной дверью задержалась. Дядя Вася потихоньку приучал меня к оперативной работе. И, между прочим, говорил, что никогда нельзя влетать в помещение с ходу, предварительно не оглядевшись.

«В квартиру идешь, где потенциальный свидетель находится или подозреваемый, – учил он, – не звони сразу, постой минутки две под дверью, послушай. На саму дверь посмотри – иногда она очень многое может сказать о людях, что в квартире живут».

«Да сейчас у всех двери одинаковые, железные, – возражала тогда я, – что про них скажешь… Разве что про хозяйку квартиры можно определить – неряха она или чистюля».

«А это как?» – удивился, в свою очередь, дядя Вася.

«А по ручке на двери и по коврику».

«И такое бывает важным! – продолжал дядя Вася свой семинар. – Опять же замки. Бывает – дверь дорогая, а замки на ней – полное барахло. Стало быть, несерьезные люди в квартире живут, неосновательные, больше думают, как пыль соседям в глаза пустить, чем о собственной безопасности. А как в квартиру или в какое другое помещение войдешь – сразу оглядись! Сколько комнат, где ванна-туалет, есть ли балкон или лоджия. Может, черный ход есть, но про это надо заранее знать, когда дом снаружи осматриваешь…»

Так или иначе, но я запомнила, что нельзя очертя голову никуда вламываться, даже в собственный подъезд. И задержалась на пороге, бросив взгляд в помещение кафе. И увидела, что за самым дальним столиком сидит Лешка Творогов, а с ним…

Очевидно, это была та самая аптекарша с Малого проспекта, кому еще и быть-то… Ну, не знаю, что он в ней нашел… Крашеная платиновая блондинка, вытаращенные голубые глаза, как стеклянные пуговицы, и явно лишний вес. Лоб гладкий – ни одной морщинки снаружи и ни одной извилины внутри. И самое ужасное, что на впечатляющих размеров бюст была натянута трикотажная кофточка в цветочек. Почти такая же, как у меня…

Сами понимаете, что такое стерпеть невозможно. Столкнуться нос к носу с новой пассией бывшего поклонника, да еще в одинаковой одежде! Разумеется, на мне кофта смотрелась гораздо лучше, но кто обратит внимание на такие мелочи? И потом, с Лешей у нас ничего такого не было, он только пытался за мной ухаживать, а я ловко уклонялась. Но поди докажи это посторонним! Даже Милка думает, что он меня бросил и нашел другую…

«Кругом! – мысленно скомандовала я себе. – Шагом марш!»

Развернулась на пятках и помчалась в обход. Ворота соседнего двора запирались на кодовый замок, код я давно выяснила у Милы. Проскочила один двор, свернула в другой и нашла маленькую неприметную дверь черного хода в Милкино кафе, как раз оттуда вышла посудомойка Валентина. Она выплеснула ведро воды на пыльные плитки двора, покрошила воробьям две черствые булочки и уселась на ящике покурить. Заметив меня, сощурилась и отвернула лицо. Я приблизилась и поняла, почему. Всю левую сторону Валькиной физиономии украшал красивый фиолетовый синяк – снова крупно поговорили они с мужем. Мила держит Валентину за то, что она работящая, а муж ее, когда не пьет, имеет золотые руки – любую бытовую технику починит, мелкий строительный ремонт тоже на нем.