– Босс, ты что это свидетеля в расход пускаешь? – недоуменно выговорила я.

– Не знаю, чему он там был свидетелем, – в сердцах отозвался Родион Потапыч и тряхнул Розенталя с силой, которую сложно было заподозрить в отнюдь не богатырском теле моего босса, – но я стал свидетелем того, как этот субъект, – очевидно, вор – выпил почти весь мой любимый коньяк да еще мерзко икал при этом!

– Эк… гэк! – вырвалось из самых глубин Розенталя: диагноз об икании подтвердился.

Я засмеялась:

– Где же это вы видели воров в семейных трусах, Родион Потапыч? Это я привезла его сегодня ночью из отделения. Нас там допрашивали и составляли протокол по даче свидетельских показаний. Да вы посмотрите на него внимательнее, Родион Потапыч. Никого он вам не напоминает?

Босс недоуменно уставился на икающего сына турецкоподданного и внука раввина.

– Погоди… – наконец выговорил он. – Так это ж тот парень… из фильма.

– А вот это верно. Так же верно, как то, что оператора того же фильма оперативно – как и следует делать в отношении оператора – застрелили незадолго до нашего визита к нему.

– Вот как, – сказал Родион и выпустил Мишу. Тот едва не загремел вниз по лестнице, потому что явно не ожидал потерять точку опоры (в лице босса) так быстро и так неожиданно. – А ну-ка пройдем в кабинет. Да, кстати… у тебя, Мария, самолет через два с половиной часа.

Через десять минут одевшийся Миша, Родион и я завтракали. Валентина, жена Родиона и по совместительству исполняющая в нашей «башне» обязанности поварихи, быстро организовала трапезу на троих. Сама она питалась в комнате драгоценного чада Потапа. Благо последний, вероятно, сознавая, какую незавидную судьбу уготовили ему родители-радетели, прилепив в свидетельстве о рождении такое зверское Ф.И.О., орал день и ночь и не давал бедной Вале никакой передышки.

– Значит, вот так, – проговорил Родион задумчиво, когда выслушал рассказ о перипетиях последнего дня. – Очень интересно…

– Мне кажется, что вы меня мистифицируете, – довольно нагло заявил Розенталь. – Я мог бы быть вам полезен… потому что, насколько я понял, ваши интересы в данном деле лежат в такой сфере, где я имею определенные знакомства, входы и выходы.

– И потому торгуете инвентарем для сексуально озабоченных женщин, – язвительно сказала я.

Розенталь повернулся ко мне, его темные выпуклые глаза иронично вспыхнули, когда он ответил:

– А вот мне показалось, что вас мужчины интересуют в той же степени, в какой покойного Ваню Пороховщикова интересовали женщины. Впрочем, для сыщика, вне зависимости от пола, это и неважно: насколько я помню, самый знаменитый представитель вашей профессии, мистер Шерлок Холмс, тоже начисто игнорировал представителей противоположного пола. Один Ватсон перед глазами болтался.

– А вы довольно ядовитое существо, – сказал Родион Потапович.

– Да ну? Ядовитое? Тарантул секс-индустрии? Каракурт второй древнейшей, то бишь журналистики, и…

– Ну ладно тебе паясничать, Валентиныч, – фамильярно перебила его я. – Тебе стоит просмотреть с Родионом Потаповичем запись, по которой ты мог бы дать ряд полезных комментариев. По крайней мере, я надеюсь.

– А ты?

– А мне пора собираться в аэропорт. – Я наклонилась к уху Родиона и тихо произнесла – Надеюсь, босс, что памперсы окончательно не забили вам мозги и вы не станете показывать Розенталю полную версию. Понимаете?

Родион снисходительно улыбнулся и пожал плечами…

В Саратове я была первый раз.

Саратовский аэропорт, в отличие от Шереметьева-2, где накрапывал мелкий противный дождик, а по взлетным полосам стелился противный сырой туман, встретил меня ярким осенним солнцем и теплым ветром. В воздухе плыл какой-то едва уловимый запах нагретого асфальта, смешанный с принесенным сюда ароматом опадающей листвы.

Я тут же поймала машину, не отойдя от здания аэропорта и пяти метров. Вернее, машина – старенький «Фольксваген» с новыми дисками на колесах – сама тормознула возле меня, а высунувшийся из окна водитель – широколицый молодой парень с на редкость белозубой улыбкой и высоким бугристым лбом – предложил подбросить меня, «куда даме будет угодно».

Провинциальное радушие порадовало меня: я кивнула и уселась на переднее сиденье «Фольксвагена», оправляя на коленях юбку.

Парень с интересом понаблюдал за моими волнительными манипуляциями и спросил:

– Куда везти-то?

– Да есть у вас такой Борисоглебский овраг. Далеко, наверно, на окраине города, если судить по названию. Так что я даже не знаю, сколько вам платить.

– Из Москвы? – ухмыльнулся тот. – До Борисоглебского? Да это не так уж и далеко. Почти в центре города. Если положите стольник, миледи, то я прокачу с ветерком. Еще и повеселю по дороге. А то еду с работы, поговорить не с кем.