С детских лет мне грезился маленький парусник-прао, незаменимый в прибрежных водах Индонезии, символ экзотических путешествий. Много лет спустя я сам ходил у острова на такой лодке.

Свои путешествия я переживаю трижды: сначала в мечтах, второй раз — наяву, в третий — в воспоминаниях, когда, уютно устроившись в удобном кресле, рассматриваю фотографии, и... сам себе не верю: неужто я прошел это? Сколько грязи, какая усталость! Но зато я испытал потрясение, открыл что-то новое в себе, научился рассчитывать собственные силы. И узнал людей — они были не лучше и не хуже меня, а просто другими. Страдая от голода и жажды, от жары и холода, я ощутил предел своих возможностей.

Наши дети уже не увидят дальних уголков, где живут племена, не затронутые прогрессом. Они прекратят существование, просто исчезнут, эти последние дикие места, где пока возможно Большое Приключение. Когда я задумал поехать на Борнео, то постарался все подчинить этой цели.

Я придерживаюсь при организации экспедиции десяти правил. Они охватывают документацию, маршрут, выбор спутников и оборудования, обоснование затрат, выбор транспортных средств, физическую и психологическую подготовку, изучение местного населения и даже прогнозы непредвиденного. Я уверен, что самое трудное — отъезд, но чем тщательнее готовишь путешествие, тем лучше оно должно начаться.

На подготовку ушел год. И вот в конце января 1986 года мы — на восточном берегу Борнео в Самаринде. Городок этот находится в дельте реки Махакам, одной из шестисот водных артерий острова.

По книгам, энциклопедиям, дневникам путешественников я знаю, что индонезийская часть Борнео наиболее дикая и недоступная. Не зря говорят, что, попадая на Борнео, ты разом совершаешь два броска: вперед — в пространстве, и назад — во времени. Реки здесь коварны, со стремительными течениями и страшными порогами.

Старая даякская поговорка гласит: «Кто поднялся вверх по реке и спустился вниз по течению четыре раза, тот старик». Но реки единственно возможный путь в глубь района. Вьючные животные здесь неизвестны по той простой причине, что сухопутных дорог нет — только звериные тропы.

И потому пешее передвижение исключительно тягостно. Густые заросли ежевики, бамбука и лиан, упавшие стволы деревьев — и через пятьдесят шагов чувствуешь, что выбился из сил и заблудился. Почва скользкая, трудно сохранять равновесие. Нет никаких ориентиров: все деревья кажутся одинаковыми, можно бродить по кругу до изнеможения.

Новичку в данных условиях трудно раздобыть пищу, в то время как сам он — желанное лакомство для змей, аллигаторов и насекомых. Мелкие насекомые наиболее назойливы, от них практически нет защиты. Тучи комаров, переносчиков малярии, от которой на сто процентов не защитит ни одно лекарство, а от укуса иных насекомых заболеваешь тотчас же. Но больше всего осложняют жизнь кровопийцы-пиявки: они падают с деревьев и проникают в самые потаенные уголки тела. Там, где они присосались, начинаются зуд и воспаление.

Температура воздуха редко превышает 30 градусов, влажность достигает 90—99 процентов. Медики считают такой климат опасным для здоровья. Особенно тяжело к нему привыкают европейцы.

Считают, что в Самаринде, главном городе провинции, около двухсот тысяч жителей, хотя по виду города этого не скажешь. Здесь очень мало общественных зданий, учреждений, многоэтажных домов, почти все постройки из дерева.

На рынке в глазах рябит от ярких красок, а в носу свербит от сильных и не всегда приятных запахов. Здесь можно купить что угодно, даже если товара нет в наличии,— только спроси. Информация мгновенно распространяется по таинственным каналам, и самые невероятные вещи тут же возникают перед вами. И чем больше покупатель нуждается в искомой вещи, тем выше цена.

...С небольшим опозданием в половине десятого под гул сирены «Кария» отходит от берега. На борту этого тридцатиметрового судна около ста пассажиров. Мужчины маленькие, мускулистые, с кожей оливкового цвета, ловкие и подвижные. Женщины тоже миниатюрные, с изящными движениями, смотрят пристально, улыбаются открыто. У них врожденный вкус к удачным сочетаниям ярких красок в одежде.

Немолодой мужчина в брюках, сандалиях и белой рубашке, тщательно застегнутой, с длинным рукавом — пример жителя Борнео, принявшего новый стиль жизни. Когда жара становится невыносимой, а ветер с реки обжигающим, он расстегивает пуговички на манжетах и засучивает рукава, открывая красивейшие татуировки. Рядом с нами сидит скромная женщина с маленьким ребенком, ребенок спит. Она не носит уже, как ее соплеменницы, тяжелые кольца-серьги, которые оттягивают мочки. Но вот ребенок просыпается, и она улыбается, демонстрируя зубы и десны красновато-коричневого цвета. Это от беспрерывного жевания «сири», смеси из ореха арековой пальмы, извести и ароматических веществ.

Пассажиры смотрят на нас с интересом, любезно улыбаются, кто-то обращается ко мне «пастор», ведь единственные белые в деревнях — миссионеры. Мы тоже улыбаемся: наша походная экипировка вовсе не похожа на миссионерскую.

Плавание на «Карий» длится два дня. Мы удобно разместились вдоль борта, растянули гамаки и любуемся пейзажем. Небо, затянутое облаками, неожиданно одаривает нас проливным дождем. Едва мы укрыли в сухом уголке оборудование, дождь внезапно прекращается. Снова привязываем гамаки, растягиваемся на солнышке, чтобы обсохнуть,— и новый ливень. Делать нечего, решаем не реагировать на подобные пустяки и брать пример с местных жителей. Еду мы захватили с собой: крутые яйца, галеты, мясные консервы, фрукты, соль, витамины. Пьем речную воду, дезинфицируя ее с помощью таблеток.