— Ну, у нас Шара... Так велит про себя говорить.

— Нет, — Каборга хмыкнул с досадой. — Наш старик вообще никакой. Даже обидно иногда. Хоть раз бы кого-нибудь превратил, все только грозится. А я так хочу посмотреть на лысого ежика!

— Я тоже! Я еще никогда не видела лысых ежиков. Они, наверно, милые!

— Ежики вообще милые. Мы по дороге нашли одного, правда не лысого, пришлось его отпустить. Пойдем украдем у вашего Шары Волшебную силу, а потом я украду тебя, и мы поедем ко мне. Хочешь, я покажу тебе свои книги?

— Еще как! — девочка хлопнула в ладоши. — А что такое Волшебная сила? Зачем она?

— Не знаю. Я читал в книге, да и старик наш говорил как-то, что Волшебная сила — самое главное, что есть у мага. Без нее маг уже не маг. Значит, если у Шары ее украсть, он не сможет никого покрошить, и все будет нормально.

— Может, ее тогда испортить? — засомневалась девочка. — Чтобы уж дело с концом, навсегда?

— Нет. Зачем портить полезную вещь? Мы ее спрячем, пусть пока полежит. В хозяйстве сгодится. Или потом отдадим кому-нибудь, не такому злодею, как этот ваш Шара.

— А как ты узнаешь, злодей или нет? Ведь не дашь ему сначала попробовать? — засмеялась девочка.

— Конечно не дам. Поэтому украдем — и пусть полежит. У меня есть надежный сундук, оттуда ее никто не достанет. Ну что, пойдем?

Девочка кинулась к кучке тюков, разворошила один, достала потрепанную шерстяную накидку, завернулась.

— Я готова! — глаза ее блестели, она улыбалась. Волосы сбегали аккуратной волной на плечи. — Пойдем, украдем Волшебную силу, а потом украдем меня, ты обещал!

— Украдем! — Каборга взял девочку за горячую руку. — Веди.

Он снял с тумбочки свечку. Девочка открыла дверь, и они вышли в маленький коридор, пропахший пылью и затхлостью.

* * *

— Значит так, — прошептала девочка. — Нам нужно вниз, потом по коридору, потом пролезть в отдушину.

Они стали осторожно спускаться по винтовой лесенке. Дрожащие тени крались по грубым каменным стенам вслед. Снизу подуло, свеча заморгала. Каборга прикрыл огонек рукой.

— Если потухнет, придется идти на ощупь, — сказал он озабоченно. — У меня нечем зажечь.

— У меня тоже. Ко мне приходят вечером, зажигают и уходят. И то не каждый день.

— Как же ты пишешь стихи?

— Днем.

— Я думал, стихи пишут ночью. Ведь вдохновение?

— А я без вдохновения, — сказала девочка грустно. — Если свечку нечем зажечь. Но я знаю дорогу даже на ощупь, — она осторожно ступала по каменной лестнице. — Я же там часто бываю.

— А ты ее там не видела?

— Волшебную силу? Нет.

— А представляешь, хотя бы примерно, где она может быть?

— Нет, откуда. Я ведь даже не думала, что у Шары есть какая-то Волшебная сила. Маг он и есть маг... А в чем она может быть? Она большая?

— Не знаю, — Каборга задумался. — Я думаю, эту силу пьют. Сначала проверим все склянки и пузырьки.

— А успеем? Их у него целый шкаф!

— Волшебную-то силу мы сразу найдем, я уверен.

— А как?

— Пока не знаю. Давай сначала туда попадем.

— Наверно, на Волшебной силе должна быть особенная этикетка? — предположила девочка. — Иначе как поймешь, что это Волшебная сила?

Они продолжали спускаться. Шорох шагов уносился ввысь. Наконец в стене разинулась черная пасть — проем в коридор.

— Можно и напрямик, по коридору, — прошептала девочка, остановившись перед проемом. — Но там на дверь наложено запретительное заклятье. Шара весь замок перегородил своими заклятьями, уже не пройти никуда.

— Запретительное заклятье? Может, попробуем? Конечно, страшно, но убить-то нас не должно? Ведь это не убивательное, например, заклятье?

— Но заклятье ведь. Вдруг нас все равно убьет?

— Давай рассуждать. Здесь может быть одно из четырех, — Каборга стал загибать пальцы. — Первое: нас не убивает, и дверь открывается. Это самое лучшее, но самого лучшего никогда не бывает. Ну, сама знаешь... Второе: нас не убивает, но и дверь не открывается. Это тоже сама знаешь... Третье: нас убивает, а дверь открывается.

— Ну да. Так и живем.

— Четвертое: нас убивает, но и дверь не открывается.

— Хоть не так обидно.