– Третий образец – главным образом танзанийская арабика со склонов горы Килиманджаро. Танзанийский кофе известен своей прекрасной сбалансированностью. Уверена, вы в полной мере оценили его восхитительный вкус, – улыбнулась Джулиана своим слушателям. – На сегодня все, дамы и господа. Надеюсь увидеть всех вас на следующей неделе, когда мы будем изучать различные способы варки кофе. И поговорим немного об истории кофе.

Она в последний раз улыбнулась своей публике, вполне дружелюбно, однако без привычного задора. Затем заметила Трэвиса позади толпы, и на мгновение ему показалось, что Джулиана просияла во всю свою обычную ослепительную силу. Но засомневался, потому что эффект продлился недолго. Улыбка снова превратилась в приятную и вежливую, пока она огибала прилавок.

– Здравствуй, Трэвис. Взял перерыв на обед?

– Надо поговорить.

Что-то непонятное – возможно, страх – промелькнул в ее глазах, но мгновенно исчез.

– Ладно. Дегустация закончена. Пойдем на улицу, присядем за один из столиков во дворе.

Сойер последовал за Джулианой, протискиваясь через толпу людей, заказывающих свежемолотый кофе у стойки. Через минуту они вышли в относительно малолюдный двор.

– Ну? Что стряслось, Трэвис? Грызут сомнения по поводу сегодняшней вечеринки? – с присущей ей прямотой спросила Джулиана, когда они уселись за столик.

– Нет. А тебя?

Трэвис склонился через стол, готовый услышать правду и чувствуя себя так, словно подступил к краю обрыва.

– Нет, если мы объявим о предстоящей свадьбе, – хладнокровно ответила Джулиана. – Это всего лишь вечеринка в честь нашей помолвки. Не конец света. Нет причин для паники.

– Согласен. А ты уверена, что не паникуешь?

– Немного волнуюсь, вот и все, – вспыхнула она.

– Ладно, успокойся. Я просто так спросил.

– С чего вдруг?

– Последние несколько дней ты необычно молчалива и отстраненна, – тихо заметил он. – С той прогулки по пляжу, если точно.

– А-а. Должно быть, нервы.

Трэвис подождал, но дальнейших объяснений не последовало, он решил попробовать еще раз.

– Джулиана, я тогда чем-то тебя расстроил? Если ты сердишься, потому что я наехал на тебя, как самосвал, когда ты упомянула о беременности, то прошу прощения. Просто я был абсолютно уверен, что это невозможно, вот и впал в шок, узнав, что ты могла и… – затих он. – Полагаю, слишком остро отреагировал.

– Не переживай. Видимо, я не владею искусством ведения тонкой дипломатической беседы.

– Когда-нибудь мы поговорим о детях, – пообещал Трэвис.

– Точно?

Он кивнул, спеша сменить тему.

– Больше тебя ничего не беспокоит?

– Нет, – отрезала Джулиана.

– Может, ситуация с «Пылающей долиной»?

– Нет.

Разумеется, она сразу не признается, что утратила веру в него, только не после всех этих пылких заверений последних нескольких недель. Наверняка будет держать в себе растущее разочарование.

– Неважно выглядишь, – неохотно выдавил Трэвис.

– Ты уже говорил мне это несколько раз, – недовольно буркнула Джулиана.

Трэвис тоже вскипел и резко вскочил на ноги.

– Да, говорил. Может, наконец до тебя дойдет. Увидимся вечером. Заехать за тобой?

– Нет, сама доберусь. Приеду в ресторан пораньше, чтобы все проверить. – Она тоже встала. – Трэвис, не хочу с тобой ссориться. Просто я немного нервничаю.

– Да. Я тоже, – кивнул он и вышел на солнечную улицу.

Дошел до «бьюика», оглянулся и увидел, что Джулиана все еще смотрит ему вслед. Показалось, что в ее глазах мелькнула боль, и Трэвис едва не ринулся назад. Но пока колебался, раздумывая, Джулиана развернулась и без оглядки направилась в «Очарование». Он заметил, как она приложила к глазам салфетку со стола, и у него скрутило живот.

Зияющая пропасть над обрывом все ближе и ближе, оставалось только вообразить, каково это – почувствовать, что камнем летишь вниз.

Долго гадать не пришлось. Ощущение смертельного пике возникло сразу, едва Трэвис повесил трубку после окончательного разговора с Бикерстафом. Земля разверзлась под ногами. Не за что зацепиться, не на чем повиснуть.

Все кончено.

Нахлынуло неестественное спокойствие. Трэвис потер затылок и взглянул на часы. Начало восьмого. Вечеринка уже началась, он опоздал. Наверное, Джулиана догадается почему.

Чувствуя себя измученным, как никогда в жизни, Сойер поднялся на ноги, обошел стол и надел пиджак. Нет смысла возвращаться в квартиру, чтобы переодеться ради торжества. На званом приеме в честь собственной помолвки он пробудет недолго.

– Если это намек на будущее, Джулиана, то лучше сразу приготовься обнаружить себя, в одиночестве стоящей у алтаря.

– Не очень хороший знак, подруга, когда будущий жених опаздывает на вечеринку по случаю собственной помолвки.