Но сделала паузу, собираясь с духом:

– Может, стоит сделать скидку на то, что ты мужчина и, следовательно, не настолько связан собственными потребностями и чувствами, как должно быть.

– Черт возьми, леди, большое спасибо за глубокий психологический анализ и понимание.

– И вот еще что, Трэвис. Даю тебе месяц. Один месяц и все. Если к тому времени не опомнишься, то никогда больше не получишь такого шанса.

– Один месяц на что? – угрожающе вздернул брови Трэвис.

– На то, чтобы осознать, что ты в меня влюблен и готов жениться.

– Вот как? Ты меня удивляешь, Джулиана. Ты тоже к настоящему времени знаешь меня достаточно хорошо и прекрасно понимаешь, как плохо я реагирую на ультиматумы.

– Не воспринимай это, как ультиматум, – призвала она. – Подумай как о передышке, во время которой сможешь разобраться в своих приоритетах.

– А ты никогда не сдаешься, правда? – удивленно покачал головой Трэвис.

– Люди, которые любят сдаваться, редко получают желаемое.

– Мне не нужна передышка, – шагнул в открытую дверь Трэвис. – Я уже знаю, чего хочу. И знал с самого начала.

– И чего же? – потребовала она, шагнув к двери. – Секса?

– Нет, Джулиана. Заполучить тебя в постель – это не главное. Веришь или нет, секс даже не был частью моего первоначального плана. Секс – это просто глазурь на торте, думаю, ты могла бы так это назвать.

И ушел в яркое солнечное утро. Джулиана стояла на кирпичной лестнице своего дома в испанском стиле с белой лепниной и красной черепицей и с ужасом наблюдала, как человек, которого она полюбила, забрался в свой желтовато-коричневый трехлетний невзрачный бьюик.

«Как меня угораздило влюбиться в подобное ничтожество, подарить свое сердце мужчине, который ездит на убогом унылом автомобиле и носит старомодные галстуки?» – изумлялась Джулиана.

В целом все складывается слишком сложно, невероятно сложно, катастрофически сложно. Месть должна быть простой и продуманной, подпитываемой сильными, ясными, незамутненными эмоциями. Существуют только две стороны баррикады, напомнил себе Трэвис, а особа с фамилией Грант как раз на противоположной.

Он сидел за рулем своей машины и задумчиво смотрел на Тихий океан. С вершины обрыва пейзаж выглядел, как идеальная открытка. Внизу сверкал огнями Джевел-Харбор – искусное очаровательное смешение испанского колониального стиля и последних достижений современной архитектуры на калифорнийском побережье. Царила атмосфера сверхмодного, в целом процветающего города, который временами казался даже нереальным. Прекрасное место для штаб-квартиры «Сойер менеджмент системс».

Улицы изобиловали качающимися на ветру пальмами, каждая лужайка покрыта буйной зеленью. Многие дворы украшали сапфирово-синие бассейны и апельсиновые деревья. На широких дорожках припаркованы автомобили, как правило, немецкого, иногда итальянского производства или для разнообразия классические британские модели.

Деловой центр Джевел-Харбора выглядел так же небрежно шикарно, как и остальная часть города. Строгие постановления муниципалитета ограничивали высоту магазинов и офисных зданий, напоминающих по архитектуре испанские поселения. Преобладали белая штукатурка и красная черепица, как и в комплексе кондоминиумов, где жила Джулиана. Трэвис на мгновение прищурился, вглядываясь вдаль. Отсюда легко можно увидеть шумный торговый центр, где Джулиана открыла свое «Очарование эспрессо».

Вспомнился тот роковой день почти четыре недели назад, когда он вошел в «Очарование», оформленное в модных арбузно-красном и сером тонах. Тогда Сойер был уверен – это просто разведывательная операция. Он походил на генерала, который лишний раз хочет убедиться, что в его тщательно разработанном плане сражения охвачены все аспекты. Трэвис старательно изучил всех самых важных фигурантов, пока окончательно не удостоверился, что ловушка надежно захлопнется, когда он окажется здесь, в Джевел-Харбор, для организации очередной штаб-квартиры «Сойер Менеджмент Системс».

Джулиана принадлежала к семье Грантов, но пять лет назад они не встретились, поэтому она оставалась единственной неизвестной величиной в уравнении. Тогда она не жила в Джевел-Харбор. Насколько он помнил, кажется, обитала в Сан-Франциско.

Трэвис не вполне ясно представлял, что ожидал увидеть, когда толкнул стеклянные двери «Очарования эспрессо», но был немедленно сражен двумя мощными ударами. Первый – пьянящий аромат свежемолотого кофе, и второй, гораздо более сильный – эффектная, рыжая, причудливо одетая, шести футов ростом богиня за прилавком. Комбинезон цвета электрик на любой другой женщине выглядел бы вульгарным или по крайней мере аляповатым.

Но только не на Джулиане. Наряд – такой же дерзкий и яркий, как она сама – невероятно ей подходил.

Джулиана очень отличалась от остальных Грантов, и наверное поэтому Трэвис позволил ситуации зайти так далеко. Насколько он помнил, мужчины семьи обладали средним ростом, а женщины все как одна миниатюрные и хрупкие. Джулиана, напротив, была почти такой же высокой, как Трэвис. «Черт возьми, – скривился он, – а на каблуках даже выше». Огненно-рыжие волосы, скорее всего, унаследованы от отца, но трудно утверждать наверняка, потому что Рой Грант остался в памяти Сойера довольно невзрачным субъектом. Как и Тони Грант – брат Роя. А глаза, вероятно, достались от матери, Бет. Но никто в семье не обладал таким идеальным сочетанием черт, как Джулиана. Гены в ней явно сплелись в совершенно необычной экзотической смеси.