«Эд Феболд тяжело, но не смертельно ранен. Находится госпитале Медфорда. Производство нуждается безотлагательном руководстве. Феболд предлагает вам приехать немедленно и принять на себя все обязанности. Телеграфируйте подтверждение».

И подпись: «Нэт Кантрелл».

— Это человек, у которого папа арендует участок строевого леса в Орегоне, — пояснила Элвин.

— Но здесь написано «производство»…

— Имеется в виду заготовка древесины. В лагере полно оборудования: стационарные источники энергии, гусеничный трактор, грузовики… Извините, мисс Кавальер, у меня нет времени перечислять, мне уже пора паковать вещи.

— Но, дорогое дитя, вы же не хотите сказать, что ваш отец желает, чтобы именно вы взяли на себя руководство лагерем? Ваши братья…

— Вы же знаете, они сейчас служат в армии. Сомневаюсь, что из-за несчастья с отцом их отпустят.

— Тогда, быть может, стоит кого-нибудь нанять?

— Это потребует дополнительных издержек, — попыталась терпеливо объяснить Элвин. — Мы и так стараемся на всем экономить. У нас есть свои машины, их водили мои братья, но теперь мы вынуждены нанимать шоферов, а они на гроши не соглашаются. Думаю, мне нужно позвонить в госпиталь, — добавила девушка и начала потихоньку пятиться к двери.

Мисс Кавальер, однако, не покидало беспокойство, и, когда Элвин ждала соединения с Медфордом, директриса задала существенный, по ее мнению, вопрос:

— Там никого, кроме мужчин, в вашем лагере?

— Я могу нанять женщину-кухарку. Лагерь небольшой, людей там немного. Один тракторист, несколько вальщиков, пара пильщиков и сплавщик. Остальные живут в окрестностях Эпплгейта на фермах… О, есть контакт!

Элвин поговорила с дежурным врачом, и ей было позволено обменяться несколькими словами с отцом.

— Ему придется пролежать целых три месяца, — сообщила она, не замечая, какой ужас эти слова в сочетании с выражением неподдельной радости на ее лице, вызвали у директрисы. — У папы просто камень с души свалился, когда он узнал, что я немедленно возвращаюсь.

Мисс Кавальер предъявила лишь одно требование: чтобы в качестве кухарки обязательно была нанята женщина.

— Вы не можете жить в лагере с одними грубыми мужланами, — начала она и тут же осеклась, когда Элвин гневно повернулась к ней:

— Мисс Кавальер, лесорубы, возможно, и грубоваты, но даже в их мизинцах гораздо больше рыцарства, чем у большинства ваших так называемых «джентльменов» во всей их натуре!

Она уехала на следующее утро. Все воспитанницы «Вайлдвуда» высыпали на террасу проводить подругу. У каждой в глазах читалась зависть.

За одну ночь Элвин выбросила из головы все, что ей внушали целых четыре года. Девушка, сидевшая теперь за рулем желтого двухместного автомобиля-купе, была веселой, деловитой и больше походила на мальчишку-сорванца. За неимением джинсов, она надела бриджи для верховой езды, поверх шелковой блузки строгого покроя накинула на плечи свитер, а волосы спрятала под красную кепи, приобретенную на днях у первокурсницы, которая вынуждена была прятать любимую вещь от наставниц и не без облегчения от нее избавилась.

— Уф! — выдохнула Элвин, когда кованые ворота «Вайлдвуда» лязгнули у нее за спиной, закрываясь. — Теперь я начинаю снова жить!

Не то чтобы ей не нравилось в колледже. Она воспринимала учебу как вызов. И превзошла всех однокашниц, потому что должна была показать этим «элитным» девочкам, что умные люди водятся и в лесах, не только в городе. Она преуспела в домоводстве, так как это могло пригодиться ей в будущем в лагерной жизни. Преуспела в спорте, поскольку намерена была поддерживать себя в отличной физической форме. И преуспела в искусстве хороших манер, чтобы знать, как вести себя при любых обстоятельствах.

Она написала Джиму: «Знаешь, чем отличается леди от девчонки из лагеря лесорубов? Хитростью! Леди умеет держать язык за зубами и до поры до времени скрывать свое истинное лицо. А с девчонкой из лагеря лесорубов всегда знаешь, что тебя ждет».

Джим в ответ прислал ей всего одну строчку: «Но только леди способна очаровать джентльмена!»

Вспомнив это, Элвин пожала плечами, продолжая вести машину дальше, на запад. Ее не интересовали «джентльмены». Парни из школы казались ей ужасно изнеженными, а их болтовня — совершенно дурацкой. Единственными мужчинами в ее жизни будут те, кто на нее работает. Однажды Феболды станут больше, чем просто лесорубами. Они станут лесопромышленниками! Скупят огромные пространства строевого леса, установят большие лагеря и сделают имя Феболдов если и не равным имени миллионеров Вейхаузеров, то уж вторым по значимости точно!

Через день езды Элвин несколько изменила планы на будущее. Ее поразило огромное количество горных цепей, демонстрировавших обнаженные уступы, то ли выкорчеванные, то ли выжженные до основания. Вдоль шоссе не было ничего, кроме молодой поросли, посаженной не более чем пару лет назад. И никаких девственных лесов, которые она так надеялась здесь найти. Хуже того — повсюду вокруг поднимались плюмажи дыма, объявляя о присутствии лагерей лесорубов. В подтверждение этому через равные промежутки мимо нее по автостраде проносились грузовики с бревнами. «В таком случае, — решила девушка, — следует поторопиться, иначе здесь совсем не останется строевого леса для Феболдов».