– Мужчины — те же дети, — продолжала свекровь, — они должны знать, что их любят и лелеют.

– А как же мы, женщины? — робко поинтересовалась я и тут же об этом пожалела.

– Что женщины? — свекровь грозно сдвинула брови.

Я шмыгнула носом и промямлила:

– Ну. а нас, женщин, разве любить не надо?

Я думала, что мою бедную свекровь сейчас хватит удар, так она была поражена невинным вопросом.

– Ты вообще-то слушаешь, что я тебе говорю? При чем тут женщины? Нет, конечно, муж будет тебе давать на мелкие расходы, но. Но пока я говорю не об этом, а об Олеженьке.

И ни в коем случае не спите в разных комнатах, даже когда поссоритесь.

Ах, да, конечно же, прежде всего её заботил Олеженька. Я для Светланы Петровны была лишь субъектом, обслуживающим её разлюбезного сыночка.

Ох, уж эта свекровь! Светлана Петровна приходила к нам, как на работу. По ней можно было сверять часы.

Она ходила по квартире, придирчиво осматривая углы, фыркала, морщила носик, совсем как её сынок, когда ковырялся в моей стряпне. А потом. начиналась часовая лекция. Я готова была всё это терпеть из любви к мужу, но вот он вел себя совсем не так, как мне хотелось бы. Он никогда не спорил со своей мамой, на все её замечания отвечал лишь:

– Да, да, мамочка, ты как всегда права, мамочка.

– Почему? — допытывалась я, когда мамочка, «напившись кровушки», уходила, — ну, почему ты никогда меня не защищаешь?

– Потому что не хочу устраивать вселенский скандал. Тебе что? Трудно потерпеть?

Итак, как я уже говорила, семейная жизнь не заладилась с самого начала. Я по наивности душевной винила в этом себя. Только себя. Не его же, в конце концов! Обожаемого и горячо любимого мужа? Это сейчас я поняла, что в нашей семье любила только я, а он — нет. Я ему была просто не нужна. Хотя, нет! Нужна и даже очень, вот только не в роли жены, а в роли. Кстати, в какой же всё-таки роли? Подсадной утки? Или козла отпущения? А-а, впрочем, какая теперь разница. В который раз я укоряла потом себя все теми же «розовыми очками», но нет — они плотно сидели на моей переносице. А всё могло бы быть и по-другому.

Вздохи при луне, цветы, коленопреклоненные мужчины с этими цветами — всё это оказалось не для меня. А что же для меня? Вечные упреки, недовольно нахмуренные брови свекрови и. равнодушный и презрительный взгляд мужа. Но я так хочу настоящей и светлой любви! Так хочу! Неужели не достойна?

И вот, наконец, настал тот роковой день, когда я поняла, ради чего всё это было затеяно: свадьба, семейная жизнь, которая приносила лишь одни огорчения. Золушки только в сказках выходят замуж за принцев, а в жизни — всё не иначе.

Семейный совет под предводительством Светланы Петровны был назначен ровно на семь часов вечера.

— Дашка, — торопил меня Олег, быстрей, пожалуйста, мама не любит, когда опаздывают на ужин.

Да уж, свекровь была пунктуальна до мозга костей и требовала того же от других. Я торопилась, как могла. И все-таки мы опоздали на пять минут, отчего были встречены сухо и неприветливо.

За столом уже сидели два чопорных господина, увлеченных едой, которую в огромном количестве, так что не было видно даже и кусочка скатерти, приготовили Светлана Петровна и ее помощница по дому. «Именно помощница, а не домработница», — говорила моя свекровь, хотя я предпочла бы называть вещи все же своими именами.

При нашем появлении гости на миг оторвались от своих тарелок и после протокольного представления снова в них уткнулись. За столом повисло гробовое молчание, слышно было лишь звяканье, чавканье да стук вилок и ножей. Я терялась в догадках: кто же эти господа, ради которых на столе были выставлены разносолы и деликатесы. Не ради же нас с Олегом.

Мое любопытство было удовлетворено, но чуть позже, когда помощница подала чай и кофе.

– Светочка, — мой свекор, как мне показалось, несколько затравленно посмотрел на свекровь, — пожалуй.

– Я сама, милый, — оскалилась свекровь, нежно коснувшись руки мужа, — вот, господа, это наша невестка Даша, так сказать владелица недвижимости.

Я тут же поперхнулась разносолами свекрови: владелица недвижимости. Вот это да! Какой недвижимости? У меня, правда, была квартирка, но принадлежала она Наташке, моей тётке.

Уж не надумала ли Светлана Петровна продать мою квартиру, которая сиротливо пустовала вот уже пару месяцев с тех пор, как мы с Олегом поселились в новенькой, только что купленной, да еще в центре города? Ничего у нее не получится: квартирка-то не моя.

Но, как оказалось, зря я волновалась: речь шла вовсе не о моей старой квартире, а как раз о новой. Один из гостей оказался нотариусом, а второй — глава агентства недвижимости. Мои родственники, оказывается, приобрели ещё и новую дачу. «Интересно, — подумала я, — когда успели?» Я взглянула на Олега: тот вёл себя спокойно и непринуждённо, так, как будто знал обо всём давно.

– Вот Дашенька, так сказать, хозяйка, она всё сейчас подпишет, — продолжила свекровь и подсунула мне под нос документы. Я с удивлением уставилась в них. Через минуту, осознав, что и в самом деле являюсь хозяйкой квартиры и дачи, тревожно посмотрела на Олега, ища в нём поддержки, которую, как вы уже поняли, не получила.