Петро шел не от дороги, а со стороны взгорка, видимо, от мужиков он уходил огородами.

— Петя! — подбежала к нему Юля. — Это геодезисты, они нам завтра помогут. — Юля оглянулась. — Это Петро, — представила она Ткаченко, забыв, что сама еще не познакомилась с парнем, но это сейчас не имело никакого значения. — У них сейчас машины нет, она завтра придет.

Ткаченко с сомнением посмотрел на парня, но тот лишь усмехнулся на его настороженный взгляд, перекинул буханку хлеба в другую руку и легко протянул открытую ладонь.

— Петр, — представился он.

— Петро, — смутился Ткаченко.

— Ночь перетерпите, а завтра к семи будете на своем перевале. Пошли к костру.

Геодезистов было четверо. Они с неожиданной радостью встретили новоприбывших. Петр сразу стал звонить, требуя машину раньше, «как можно раньше, с рассветом». Юле выделили оранжевую спецовку, и они с Петро устроились на ней в сторонке, чтобы не мешать. Несмотря на все отнекивания, их все равно накормили. После каши с тушенкой пили чай с баданом, который Юля прихватила с собой из леса.

А потом были звезды. Много-много звезд. Все те, что Юля так щедро вчера вечером раздарила своим друзьям, и тысячи других, которые еще можно было кому-нибудь подарить. Созвездие Девы укатилось за горизонт, утянув вместе с собой Спику. Зато были все остальные — и голубоватая Вега, и мерцающий Денеб, и желтая Капелла, и летящий Альтаир, и яркий Арктур, и все семь звезд Большой Медведицы.

Юля лежала, устроившись головой на коленях Ткаченко, и думала о том, что вот оно, счастье, о котором она никогда не смела даже мечтать.

Петро тоже смотрел на небо, с твердым намерением всю ночь, не смыкая глаз, охранять эту странную девчонку, из-за которой еще совсем недавно он готов был сцепиться с местными жителями. Звезды мерцали и были для него такими же далекими и загадочными, как Юлька.

Он глядел вверх, надеясь среди серебряной россыпи найти созвездие Девы, но не помнил, как оно выглядит и где находится. Он вглядывался в каждую звезду, надеясь получить объяснение, как этой хрупкой на вид, совершенно городской девчонке удалось сделать то, что ему бы и в голову не пришло. Ведь он думал, им придется идти в Акташ. И вдруг все так просто разрешилось! Жаль, что глупый влюбленный Инвер сжег дневник. Может быть, там нашлись бы какие-то ответы. Но подсказок не осталось. Теперь он сам должен был во всем разобраться. И главное — больше никогда и никому не давать в обиду эту смелую девчонку, этого любимого теперь человека.

В это же самое время в лагере в горах на звезды смотрели притихшие ребята. Весь день Инвер провел на перевале, пытаясь дозвониться до Юли, но ее телефон был недоступен. Сотовый Ткаченко тоже молчал. Тогда он вытащил из палатки перепуганную Ирку и заставил ее тоже идти наверх, чтобы она звонила подруге домой. Выяснилось, что Юлин телефон не подключен к роумингу, и за пределом города пользоваться им бесполезно. Юлин папа собирался завтра же все подключить. А еще он дозвонился до спасателей, которые с рассветом обещали начать поисковую операцию, а потом заехать за ними на перевал. Машина должна была прийти из Акташа, того самого поселка, куда ушел таинственный Вася.

Но утром их разбудили не спасатели. Первой от далекого машинного гудка проснулась Харина. Она выскочила из палатки, спросонья не сразу найдя под тентом свои кроссовки.

— Машина! — торопилась она. — Вы слышите? Машина!

Она побежала по тропе наверх. Инвер снова проспал, и теперь ему на ходу приходилось всовывать ноги в ботинки. Как назло, язычок заминался, пятка западала, ему долго пришлось прыгать на одной ноге, теряя драгоценные секунды.

— Юлька! — орала Харина далеко за деревьями. — Чаруша!

Ей казалось, она уже видит подругу, видит, как из-за кедра появляется ее тонкая фигура…

Всю долгую трехчасовую дорогу в машине Ткаченко с Бочарниковой нещадно кидало на жестких лавках, на что веселый Петр только довольно жмурился и принимался рассказывать, что «это еще ничего, вот в прошлый раз…». Петро лишь крепче прижимал к себе Юлю. Он действительно не спал всю ночь, и сейчас у него немного гудело в голове да начинало подташнивать от жуткой тряски. Зеленый «уазик» довез их до самого перевала и остановился, уткнувшись носом в непроходимые заросли карликовой березы. До лагеря отсюда было рукой подать.

— Давайте зовите своих, — подбодрил их Петр, и они побежали по тропе вниз. Юля еще какое-то время опасалась, что место лагеря они определили неправильно. Но тут она услышала Харину, и все сомнения исчезли.

За ее спиной призывно загудела машина. Хриплый звук повис в густом утреннем воздухе, прогнал с гор сонное оцепенение. Снизу от лагеря долетали голоса. Юля с Петро бежали вниз, у них за спиной в молочной дымке таял силуэт машины, словно все это было сном, наваждением. И только хриплый сигнал говорил о том, что их непременно дождутся.