Иво молчал, окаменев. Судя по всему, он был ошарашен и не знал, как себя вести. Но чего ему-то стесняться? Он ведь просто утешал меня… А вот я… Я была виновата во всем. Я пыталась увести жениха у Алисии, я крала драгоценные минуты времени, которые они могли провести вдвоем… И сейчас я выглядела в глазах Алисии настоящей дрянью, хотя таковой совершенно себя не чувствовала. Может быть, потому что любовь в моих глазах являлась оправданием. Может быть, потому что я знала — Алисия ему не пара, с ней Иво никогда не будет счастливым. А может быть, интуиция подсказывала мне, что Иво не любит ее и женится на ней только потому, что попал в ее силки…

Я отстранилась от Иво. Не отшатнулась, не отпрянула, а просто отстранилась. Так легко и свободно, словно в моей голове не было и мысли о том, что я люблю его, люблю его, люблю… Я не дала Алисии увидеть роскошную палитру чувств, которые переполняли меня в тот момент. Она все равно не поймет… Но ее глаза пытались понять, пытались вызнать, выведать и потому сверлили меня так, будто хотели вторгнуться в душу…

— Алисия, у Доны неприятности. Я просто хотел ее утешить… — Иво вышел из оцепенения, и взгляд-сверло Алисии тотчас же переключился на него.

— Хотела бы я знать, какие неприятности могут быть у девушки, которая устроилась так замечательно, как это сделала Дона? — ехидно поинтересовалась Алисия. — Ей не хватает твоего внимания, потому что ты уделяешь его своей законной невесте?

— Что за ерунда, Алисия… Дона до сих пор не отошла от того, что произошло на «Дуврском голубе», а ты…

На свою беду, Иво начал энергично жестикулировать. Эта привычка появилась у него после того, как мы освоили язык жестов. Непроницаемость и ехидство Алисии как ветром сдуло.

— А я?! Ты даже жестикулируешь, как она! Знал бы ты, как нелепо ты сейчас выглядишь! И не смей шантажировать меня своей гуманностью! Эта девчонка живет здесь на всем готовом и превосходно себя чувствует! Может быть, она и получила травму. Но, готова поспорить, она с легкостью отдала бы свой голос, чтобы оказаться рядом с таким богатым лопухом, как ты!

Тут я не выдержала. Если Алисия считает, что имеет право оскорблять и поносить меня, то она глубоко ошибается! Я могла бы выдержать все, что угодно, но не обвинение в том, что от Иво мне нужны деньги. За этот вечер я устала от оскорблений и угроз. Я посмотрела на Иво и потребовала, чтобы он перевел для Алисии то, что я хочу сказать.

— Дона говорит, что ты, твой брат и Боркью — одного поля ягоды. И если вы считаете, что рядом с человеком можно находиться только из-за его денег, то вы судите по себе. Интересно, что было бы, если бы Иво остался без единого цента в кармане? Его невеста так же рвалась бы выйти за него замуж? — «Переводя» последнюю фразу, Иво опустил глаза.

Не могу сказать, что мне очень полегчало — я поставила Иво в крайне неловкую ситуацию, — но все же грызущее чувство обиды ненадолго смолкло.

— Браво, браво! — захлопала в ладоши Алисия. — Браво, Иво! Ты замечательный переводчик! — Ее голос набирал привычные ледяные обороты. — Эта девица имеет наглость оскорблять меня, а ты помогаешь ей в этом. Отлично… Ну что ж… Думаю, вопрос о нашей свадьбе можно считать закрытым. Прошу тебя только об одном: завершить этот прием без скандала. А потом мы тихо и спокойно сообщим о расторжении помолвки…

Ее ледяной голос подействовал на Иво сильнее, чем крики.

— Но, Алисия… — Его голос задрожал, как тонкое стекло, вставленное в слишком широкую раму. — Алисия… Ты же знаешь, что я хочу… То есть… Ты же знаешь, что это для меня важно… Очень важно… Ты понимаешь, что я имею в виду…

— Отлично. Но не могу сказать, что это так же важно для меня. — Алисия повернулась и, гордо тряхнув копной огненно-рыжих волос, удалилась.

Иво окинул меня взглядом, полным тоски и горечи, и поспешил за своей избранницей. Я побрела в дом.

Конечно же, он женится на ней. В этом можно было не сомневаться… Я шла по ступенькам и отчетливо ощущала, что моя душа рассыпается на лоскутки, как старое платье… Это не любовь. Это не может быть любовью… Это какой-то фарс, какая-то душераздирающая комедия, любовный треугольник, в котором ни у кого нет взаимных чувств. Алисия не любит Иво, Иво не любит Алисию. Я люблю Иво, но он не любит меня… Остается три вопроса. Кого любит Иво? Кого любит Алисия? И что за причина побуждает этих двоих быть вместе? В моей голове творилась полная чехарда, полная неразбериха. И когда я наконец осмелилась опустить голову на подушку, то поняла, что конец моим страданиям наступит только в том случае, если я уеду домой.

Я отчетливо сознавала, что Иво не отпустит меня насовсем, во всяком случае, сейчас. Ему нужен был друг, такой, как я, безмолвный, но понимающий. И я, слабое существо, поддамся на его уговоры и в очередной раз останусь с ним. Единственная уловка, приемлемая и для меня, и для Иво, — краткосрочный отъезд. И я знала, под каким предлогом я могу уехать в Кентербери. Мои розы…

На следующий же день я сообщила Иво о своем желании хотя бы ненадолго оставить поместье. Он согласился, но, почуяв неладное, настоятельно просил меня вернуться.