— И еще Машка говорила, он под судом был, — согласилась Инга. — Я про все участковому напомнила. Ой, пойду, а то меня в общежитии хватятся! — Заторопилась она.

Валентин Викторович выключил диктофон.

— Познавательно, — сказал Ванька. — Есть над чем работать…

Мила и Рома, сидевшие тише поды, ниже травы, переглянулись и приосанились. Лизка, строго зыркнув на них, спросила:

— Стало быть, это все–таки Ринат? Игорь–то мертв! а может, кто–то посторонний, не Ринат и не Игорь? — Продолжала строить версии Лизетта. Я с ужасом отмахнулась от такого предположения. Хотя отвергать эту возможность тоже не следовало.

— Значит, они золото ищут, — размышлял тем временем мой муж. — Правда, если Олег знал об этом, а Инга и ее собеседник не знали, как такое могло получиться? Да, вопросов масса. И, к примеру, кто такая Люба и что с ней случилось?

— Какая–нибудь сотрудница паспортного стола или ОВИРа, — вдруг осенило меня. — Или фирмы, которая занимается вопросами гражданства. Сейчас масса контор предлагают услуги по получению российского гражданства.

— Тогда прибавь турфирмы, — вставила Лизка–Они тоже имеют возможности улаживать проблемы по паспортной части. Равно как и по части выезда за границу.

— В общем, она как–то связана с паспортами, — подытожила я. — Хотя проверять много…

— Ничего, — успокоил меня Иван. — Утром Соня вернется в город, по базам посмотрит, вдруг что и отыщется! Надо искать женщину, скорее всего, молодую, связанную по работе с паспортными делами, и к тому же отсутствующую на работе! — Он посмотрел на Соню, словно закрепляя инструкции.

— Почему отсутствующую? — Подала голос Мила.

Я хотела цыкнуть на нее, но Ванька терпеливо объяснил:

— Да потому, что если преступник так уверенно заявляет, что найти ее не удастся, значит, он знает, что хотя бы какое–то время ее искать не будут. А тогда она должна отсутствовать на работе на законных основаниях, чтобы ни у кого не вызывать подозрений. В отпуске, к примеру. К его окончанию, когда ее хватятся, он планирует быть далеко.

— Согласен, — сказал Валентин Викторович. И ее надо искать в первую очередь, тем более что она тоже может быть причастна к их махинациям.

— Надо быстрее искать, — озабоченно вставил Рома. Быть может, мы еще успеем спасти женщину, ведь этот преступник, кто бы он ни был, не сказал, что убил ее! — Он посмотрел на нас и отважился спросить еще:

— А за Ингой теперь установят слежку?

— Наблюдение, Спиридонов, — поправил Валентин Викторович. — Вообще, я бы давно уже удалил с поля вас обоих, но понимаю, что это будет себе дороже. Хотя ваша помощь, безусловно, оказалась кстати. — Он взглянул на диктофон. — Но мы не сможем эти данные официально использовать, поскольку, сами понимаете, они получены с нарушением закона: санкции–то на наружное наблюдение вам никто не давал! Так что убедительно вас прошу: больше никакой самодеятельности! Преступник опасен, он уже совершил несколько злодейств, возможно, даже убил людей. Теперь он готовится уйти от наказания и не остановится ни перед чем! Поэтому я готов устроить, чтобы вам выделили кабинет в УВД, только закрою его снаружи, сидите там и дедуцируйте — обобщайте полученную информацию!

Двое юных детективов закивали, гордясь неожиданным подтверждением своей значимости. Их не смутила даже перспектива временного ограничения свободы — пребывание в «застенках» УВД только прибавило бы романтики в их и без того яркие каникулы. В их глазах уже читались строки сочинений–бестселлеров на тему «Как я провел лето». А генерал продолжал:

— И надо срочно съездить в Стрельну.

Действительно, из разговора Инги с неизвестным подтвердилось, что к афере, которую мы расследовали, имел касательство Нелькин Вазген. И эфа точно была его — я в очередной раз подивилась наблюдательности своей знакомой.

Переглянувшись с Валентином Викторовичем, мы практически одновременно схватились за телефоны — связаться с двумя лицами, способными представить информацию о господине Вазгене. Час был поздний, но это никого особенно не смутило — в том числе наших адресатов.

— Вазген имел дела с ворами? — Переспросила Неля. — Ну, не скажу, что меня это очень удивляет, но, думаю, он не нарочно. Нет, я, конечно, попробую узнать, кто именно привез ему Роксану, конечно–конечно!

Меня несколько озадачило то, что из Нелиной трубки доносился еще и голос Макса, с которым беседовал генерал:

— Ну, я же с самого начала подозревал, что с этим Вазгеном не все чисто! — Торжествовал мой братец. До меня только начинало доходить, что такая слышимость объясняется просто: он сидит рядом с Нелькой. И, судя по времени, совсем не в оперативных целях… Я подвинулась к Лизке и сделала знак прислушаться. Она ответила красноречивым вздохом. Нет, это нам решительно не нравилось!

Ванька, предоставленный самому себе, стащил со стола диктофон и снова прослушивал драгоценную запись, делая с умным видом пометки на листочке. Был момент, когда в глазах его что–то блеснуло — заметив это, я поняла, что его посетила какая–то светлая идея. Однако, встретив невинный взгляд святого, вообще не представлявшего, что происходит, я поняла также, что ничего рассказывать он не намерен. Даже под пытками. Ну что за человек! Правда, меня несколько утешило, что и Валентину Викторовичу он не сказал ни слова — вежливо простился с ним, не шушукаясь и не подавая никаких тайных знаков.