Шрифт:
«Ну, вот. Счет открыт», – думал он, направляясь к автобусной остановке, уже определив, кто будет следующим.
Глава 32
Серая «девятка» с нужным номером стояла возле кирпичной шестиэтажки. Бармен не обманул. Позвонить, предупредить Шныря он не мог. Значит, хозяин машины сейчас у своей девицы. То-то будет для него неожиданностью увидеть Федора. Они искали его. Все вместе с барменом, Зубком и Нельсоном. А теперь Федор будет их отлавливать поодиночке. Он будет наслаждаться их унижениями и не остановится, пока не прикончит всех до одного.
В квартиру Туманов не пошел. Был поздний вечер. В окнах горел свет. Но на пятачке, где стояла серая «девятка», было темно. Фонарь на столбе не горел. И, стоя возле машины, Федор наблюдал за женским силуэтом, мелькавшим в окне. Но у него и мысли не возникало убить любовницу негодяя Шныря. Возможно, она не имеет ни малейшего представления о его криминальных делах. Да и зачем лишний труп? Он ведь не кровожадный убийца. Просто нужно сделать так, чтобы Шнырь вышел на улицу. На этот счет есть много способов.
Но лучшего прийти в голову не могло. Федор ударил ногой по двери «девятки». И когда пронзительно заверещала сигнализация, присел за машиной так, чтобы его не было видно от подъезда.
Не прошло и минуты, как на балконе второго этажа, как раз напротив машины, появился парень в спортивном костюме. В том самом, как описывала его соседка Даши.
«Шнырь», – догадался Федор. Хотелось выстрелить в него отсюда.
Шнырь глянул сверху на свою припаркованную на тротуаре машину, вытянул руку с брелком. И сигнализация замолкла. Но он не спешил вернуться в комнату, где его дожидалась подруга. Закурил, поднеся зажигалку к лицу.
И Федор увидел его хищные глаза. Они впивались в темноту, в каждый куст шиповника, росшего возле тротуара. А уши улавливали любой, даже самый незначительный шорох, доходивший до него из темноты, отыскивая в нем опасность.
Потом в проеме балконной двери появилась симпатичная мордашка молодой женщины. Она позвала его, и Шнырь вернулся в комнату, зашторив окно вместе с балконной дверью.
Федора это не обескуражило. Рано мальчик собрался на покой.
– Нет, Шнырь, уснуть тебе сегодня не удастся, – решил Федор и опять ударил по машине.
И только что замолчавшая сигнализация опять оглушила своим диким воем полусонную тишину двора.
Туманов увидел, как из-за шторы показалась рожа Шныря. На этот раз он не стал выходить на балкон. Вел себя осторожнее бармена.
«Неужели гаденыш что-то заподозрил?» – подумал Федор, наблюдая, как крайне осторожно ведет себя Шнырь.
Его хитрая физиономия опять скрылась за шторой. Но, наверное, ему и в голову не пришло, что Федор может отыскать его здесь.
Через пару минут Санька Шнырь вышел из подъезда, втягивая носом ночную прохладу. Подъездная дверь открылась тихо, но, прежде чем шагнуть в темноту, Шнырь осмотрелся. Отключил сигнализацию. От освещенного подъезда не отходил, словно раздумывал, стоит ли вообще топтаться по темноте. В его сознании сейчас боролись две стихии: жизни и смерти. Зато инстинкт самосохранения, данный природой любому существу, у него напрочь отсутствовал. Скорее всего, Шнырь не думал, что вот так просто может умереть. Он жил в криминальном мире, чувствуя себя под его защитой, и никто из простых людей не вправе распоряжаться его жизнью.
Он подошел к машине, поставил ее опять на сигнализацию и уже хотел уйти, как вдруг услышал негромкий голос, от которого ему стало не по себе:
– Шныренок!
Так никто никогда его не звал. И Шнырю не нравилось такое прозвище. Виделось в этом что-то унизительное. Как будто он маленький юркий зверек. Шнырь обернулся. Сначала не узнал Федора. Да и видел-то его мельком. А тут еще темнота мешает. Догадался, что человек, окликнувший его, прятался за машиной.
– Чего тебе надо? – угрюмо насупился Шнырь, вглядываясь в лицо Туманова. Оно показалось ему знакомым.
Федор подошел поближе. Надо же помочь парню вспомнить.
– Я пришел передать тебе привет от бармена Василия, – сказал Туманов. Может, хотя бы теперь парень вспомнит его. А то стоит, строит из себя этакого дебила с глупой рожей. На всякий случай сунул руку в наружный карман пиджака, снял пистолет с предохранителя.
Теперь Шнырь узнал его, хотя и старался не подать виду. Гонял во рту жвачку. Но стоило Федору сделать еще всего лишь шаг, как Шнырь, не произнеся ни слова, резко выкинул вперед правую руку, в которой блеснуло лезвие ножа. Причем произошло это так неожиданно, что Федор не успел среагировать и почувствовал, как острое лезвие скользнуло по его левому боку. И тело сразу обдало жгучей болью.
Федор отскочил на пару шагов.
– Ах ты выродок! – Он достал из кармана пистолет. Зачем ему, раненному, пытаться отбиться от ножа, когда можно воспользоваться стволом? Надо было сразу достать его. Тогда бы этот щенок не дергался.
Увидев в его руке пистолет, Шнырь сразу присмирел. Не дурак был, понял, что проиграл. Его смерть – это теперь всего лишь вопрос времени. Но в том, что Федор убьет его, Шнырь нисколько не сомневался. Об одном жалел, у мента оказалась хорошая реакция. И удар получился не таким, как ожидал Шнырь. А ведь мог бы свалить опера.