Ларисе с трудом удалось залезть в карман и до — стать нужный предмет.

— Вот, смотрите, — обрадовалась она. — Что это, по-вашему?

Глафира судорожно вздохнула и впилась глазами в камешек. Она не сразу смогла раскрыть рот, чтобы задать вопрос.

— Где ты его взяла?

— Потом объясню, — зашептала Лариса. — Вы сначала скажите, что это такое?

— Ты что, совсем дурочка или притворяешься? Это же золото! Где взяла, спрашиваю?!

Мельникова уставилась на камешек, как будто в первый раз его увидела.

— З-золото? Настоящее?

Глафира, возбужденная увиденным, дышала, как паровоз на полном ходу.

— Дай сюда! — Она схватила камешек и поднесла к самому носу, как будто золото имело запах. — Черт тебя побери, Мельникова! Это золотой самородок! Понимаешь?

— Ага…

— Третий раз спрашиваю, где ты его взяла?

— В кармане нашла…

Глафира приготовилась излить на бестолковую Мельникову свое возмущение, но ей что — то помешало.

— Кто здесь? — испуганно спросила она, оглядываясь.

Лариса поспешно спрятала золото обратно в карман. Ей показалось, что за ящиком мелькнула чья-то фигура. И в этот момент… раздался странный треск, полетели искры, и свет погас.

— Господи, спаси и помилуй! — пробормотала администраторша, крепко хватая Ларису за руку. — Эй! Помогите… У кого есть фонарь?

В туннеле было полно людей, которые воспользовались фонарями на касках. Изотов подбежал к женщинам.

— Все в порядке? Сейчас я вызову электриков. Они все наладят. Не волнуйтесь.

— Выведите ее на воздух, — попросила Глафира, передавая ему Ларису с рук на руки. — А то опять в обморок грохнется…

Свет так и не дали. Пришлось использовать фонари и аккумуляторные лампы. Съемочная группа выбралась из туннеля, когда совсем стемнело. Всех сморила усталость. Оборудование грузили в полном молчании.

Изотов усадил Ларису в автобус и вернулся в туннель. Электрики разводили руками.

— Повреждение кабеля, — говорили они. — Надо устранять. Придет ночная смена, пусть они и работают.

— Ладно, — согласился Изотов. Он тоже устал. — Пойду спать.

Выйдя наружу, он увидел, что автобусы съемочной группы все еще стоят. К инженеру подбежал Борис.

— Бахмет пропал! — выпалил он. — Наш режиссер. Ищем, зовем… Нет нигде.

— Как пропал? Куда? Каскадер нервно кашлянул.

— Понятия не имею…

— Когда вы его видели последний раз? Зовите всех сюда!

Уставшие, взволнованные люди не внесли никакой ясности в исчезновение Бахмета. Все его видели во время съемок и потом, когда закончили и собирались домой. Наступившая темнота внесла дополнительную сумятицу. Но и в темноте, прорезанной лучами фонарей и аккумуляторных ламп, некоторые слышали голос режиссера.

— Бахмет выходил из туннеля?

На этот вопрос никто не смог ответить. Кому-то показалось, что он видел режиссера, а другие утверждали, что Бахмет не выходил. Изотов почувствовал, как голова идет кругом.

— Может, он отошел куда-то? В туалет, например…

— Мы еще поищем, — сказал Борис. — Ваши люди помогут?

Изотов снова вернулся в туннель. Режиссера искали повсюду, но так и не нашли. Автобус с киношниками уехал. До кишлака по скользкой от талого снега дороге добирались долго. Несмотря на усталость, многие не сомкнули глаз до утра.

— Куда мог деться Бахмет? — спрашивала Лариса.

Администраторша пожимала плечами.

— Утром придется ехать на стройку, искать. Может, он куда отошел да оступился в темноте. Упал, ушибся… Горы все-таки.

— А мог он в пропасть свалиться? Глафира с сомнением покачала головой.

— Где там пропасти? Поблизости вроде нет. Так… неглубокие расщелины. Может, и упал в какую. Все бывает.

— Ужас…

— Ты про золото никому не говорила? — неожиданно спросила администраторша.

— Нет, — прошептала Лариса. — Только вам.

— И не говори! Держи язык за зубами. Поняла?…

За окнами стоял бледный рассвет. На оттаявшие тротуары сыпалась мелкая снежная крошка. Похолодало.

Марат пришел в студию раньше всех, отпустил охранника. Открыл свой кабинет и сразу взялся за телефон. Через пару минут хлопнула входная дверь.

— Здравствуйте, Марат Анатольевич, — мелодично пропела Ирочка, стуча каблуками модных сапожек.

Она специально прошла мимо его открытой двери — стройная, тонкая в талии, в обтягивающем костюме из буклированной ткани. Песочный цвет костюма очень шел ей.