– Вы кто? – пробормотала плотненькая.

– Я муза, душа моя, – вкрадчиво поведал Денис. Он присел рядом с девушкой, обнял ее за плечо и сунул нос в экран. – Стихи сочиняем? Так мы поможем…

Девушка захлопнула крышку компьютера и сбросила с себя чужую руку.

– Вы что? Какого черта?

– Вот только ругаться не нужно, – благодушно улыбался Денис. – Отдохнем, поговорим… Чего это вы одни, девчонки? А где же ваши доблестные рыцари? – он посмотрел по сторонам. Мужским присутствием здесь не пахло – просто праздник для души и тела. – Ну, что, давайте знакомиться?

– Не хотим мы с вами знакомиться, – вспыхнула девушка. – Шли своей дорогой – вот и продолжайте. У нас тут, между прочим, своя компания.

– Да, – испуганно кивнуло хрупкое создание. – Мы же вас не трогали…

– Лесбиянки, что ли? – задумчиво протянул Кирилл, присаживаясь на корточки. – А ведь в натуре лесбиянки, парни… Я этих милых дам за версту чую. Взгляды у них какие-то… нечеловеческие, отрешенные – не любят они нашего брата. Кстати, лет восемь назад на этом озере какой только нечисти не водилось! Нудисты из Москвы приезжали, лесби с мужеобразными цвета голубой волны, их даже не трогали, у них тут свои территории имелись – для греховных соитий и прочих богонеугодных пакостей. Слава богу, канули в Лету те времена – теперь здесь таких мерзостей не терпят.

– А хорошенькие… – протянул Толян. – Жалко, мужики, такое добро пропадает.

– Так можно это самое… – задумчиво покорябал Виталик переносицу. – Ну, научить их, перековать, что ли, показать, что такое настоящий мужик.

– Да вроде и так можем снять… – неуверенно изрек Богдан, сохранивший какие-то проблески разума. – В Центральном парке этого добра завались. Выберем посимпатичнее – да на хату. С деньгами без проблем.

– Не, так неинтересно, – отверг разумное предложение Денис. – То, что в свободном доступе, – навевает зевоту. Хочется эдакого – остренького… Золотые, кстати, слова, Виталя, – про «научить», «перековать», а про «настоящего мужика» – просто хит. Девчонки, ну, чего вы такие скучные? Мы тут перед вами расстилаемся, понравиться хотим…

– Послушайте, мы не лесбиянки, – резко вымолвила плотненькая. – Но это вас никак не касается. Отстаньте от нас, а то полицию вызовем!

– Аргумент, – под хохот товарищей согласился Денис. – Но давайте попробуем заново. Вы мне очень нравитесь, девушка. А ваша хрупкая подруга… нравится еще больше. Переходите в наш спаянный коллектив, не пожалеете. Обязуемся любить вас до гроба, холить, лелеять.

– У тебя же есть в Москве любовь до гроба, – заметил Кирилл. – Сам рассказывал. То ли Анжела, то ли Алиса, не помню. Дескать, «я ее люблю», «девушка моей мечты», вся фигня…

– Ты постоянную девушку завел? – удивился Виталик. – Ну, надо же… А как назвал? Чем кормишь?

– Во-первых, я ее не люблю, я ее трахать люблю, – ухмыляясь, сказал Денис. – Это разные вещи. Во-вторых, она не девушка моей мечты, а девушка моей суровой реальности.

– Да убери ты руки! – вскричала плотненькая, когда он снова попытался ее обнять. Резко оттолкнула от себя. – Убирайтесь к черту, идиоты! Чего вы к нам прицепились?

– Не трогайте меня! – заверещала хрупкая, когда Кирилл с другой стороны присел к ней под бочок и как-то ненавязчиво принялся забираться под топик. Она подпрыгнула и отбежала к костру.

А дальше происходило что-то непотребное. Денис ударился о камень косточкой крестца и взвыл от резкой боли. Он рассвирепел, вскочил и, зловеще шевеля пальцами, принялся приближаться к девушке, расставив ноги. В этом и заключалась его ошибка. Эта подлая тварь, приподнявшись на локтях, резко ударила его носком в пах. Свет померк в глазах Дениса, ужасающая боль разнеслась по телу и чуть не выплеснулась рвотой. Он рухнул на колени, согнулся пополам, взвыл, как волк на полную луну. А к храброй девчонке уже рвался вопящий Кирилл – как же, оскорбили достоинство всей сильной половины человечества! Девица отпрыгнула в сторону, пнула ему под ноги рюкзак, схватила с земли термос, и пока он путался в препятствии, быстро отвинтила крышку и выплеснула в лицо горячий чай.

Он заорал от ошарашивающей боли, схватился за лицо. А девица подхватила рюкзак, бросила в бегущих Виталика и Толяна, однако промазала. Но не промазала ее подруга! Сгребла в охапку валяющиеся у костра сухие ветки и рассыпала их под ногами бегущим. Виталик запнулся, расквасил нос о каменную плиту. У Толяна ноги переплелись, он сбился с выбранного направления и кубарем покатился, смял палатку, стукнулся головой о какую-то кастрюлю, завизжал от боли…

Богдан насилу выбрался из ступора – страшно стало. Что такое? Кого испугался?! Он храбро ринулся на «девушку с хворостом», но и та не дремала – выхватила из костра горящую головню и сунула ему в живот – на тебе! Богдан завыл болотной выпью, завертелся волчком. Рубашка тлела, он чувствовал запах горелой кожи! И не придумал ничего умнее, как броситься к озеру, запрыгнуть на камень и сигануть в воду «солдатиком» – в то место, где глубина была не больше полуметра…

Месть оскорбленных молодчиков была ужасна. Девчушка с пепельными волосами бросилась к подруге – та уже стояла у начала крутой тропы и протягивала ей руку. Схватила ее за запястье, потащила наверх. Они бы ушли, поскольку гневно вопящий Кирилл, бросившийся за ними, поскользнулся и сполз вниз. Но Денис, переборов боль, метнул камень, так некстати оказавшийся под рукой! И попал девчушке в заднюю часть бедра! Бедняжка охнула, упала на колени и, вереща, покатилась обратно. Подруга бросилась ее ловить, такая вот самоотверженность.