И вот он на приеме у начальника…

Автору посчастливилось встретиться с генерал-лейтенантом авиации Александром Ивановичем Кутасиным в домашней обстановке. Да, Александр Иванович хорошо помнит, как нелегко было разговаривать с летчиками, стремившимися попасть добровольцами в Испанию. Он вспоминает Грицевца:

— Спрашиваю его: «Вы сколько раз подаете рапорт и сколько раз нужно мне повторять одно и то же: от-ка-за-но! Вы что, решили доконать меня?»

Грицевец выслушал и говорит:

— Приказ есть приказ, но я буду вновь просить и вас и командование при первой возможности командировать меня в Испанию.

Тогда я достал из сейфа несколько исписанных листов.

— Посмотрите, что делается. Это все рапорты ваших приятелей: Неделина, Коробкова, Романова, Старкова. И все с одной просьбой: «Направьте в Испанию». На все эти рапорты есть отказы. Кроме вашего желания и зова сердца, есть еще и дисциплина, и другие задания… А что касается лично вас, товарищ Грицевец, то получено распоряжение направить вас и Романова инструкторами по обучению воздушному бою испанских летчиков.

— Так я же того и добивался, — с радостью в голосе произнес Грицевец.

— Не спешите радоваться. Вы будете обучать испанцев, прибывших к нам на учебу в Кировабад. Многие из них не только не знают самолет, но и никогда его близко не видели. Работа вам предстоит не из легких.

Грицевец сразу не смог осмыслить такой резкий поворот дела. Уже выходя из кабинета, он решился спросить:

— Ну, а после того, как я их научу летать, мне разрешат отправиться вместе с ними?

Я только пожал плечами, ничего не ответив.

В группе испанцев, кроме летчиков, были шофер, автотехник, слесарь и даже один… барберо — парикмахер. Они должны были начинать все с азов. Занятия — напряженные. С трех-четырех часов утра и до позднего вечера теория и практика сменяли друг друга.

Но испанцы народ энергичный, сообразительный. Усваивали все быстро. И через два месяца Грицевец испытал удовольствие, видя, как подготовленный им пилот, на этот раз сам, без помощи инструктора, уходит в небо.

Почти полгода Грицевец с другими товарищами учили испанцев. Не один десяток «камрадов», выходцев из Андалузии и Кастилии, Галисии и Валенсии, освоили технику ведения воздушного боя.

В последней группе испанцев уже не было таких, кто не умел летать. Приехали переучиваться военные летчики и пилоты гражданской авиации, оставшиеся верными республике. Большинство сражались с фашистами, но на старых самолетах. Предстояло изучить истребители И-15 и И-16.

Нужно было пересмотреть учебный процесс. Эти парни не новички в авиации, заметят не только малейший промах, но и по должному оценят мастерство инструктора. Они и сами могут кое-что показать, только эти машины для них новинка.

Работать стало легче: освоили испанский. Раньше не знали даже необходимых слов: взлетная полоса — «камподевуело», взлет — «вуело», посадка — «атеризаже». Теперь могли объясняться без «интерпрете» — переводчика. Недостатка в разговорной практике не было. Инструктор показывал на какую-либо часть самолета и называл ее по-русски. Испанцы называли по-своему. Несколько повторений — и запомнили.

Особенно радовали Грицевца успехи пилота-республиканца Маргалефа. Он быстрее других понял машину и смело вел учебный бой. Сергей был уверен, что и настоящий он поведет так же успешно.

Незадолго до окончания курсов Грицевец получил письмо от жены. Галина писала:

Маленькая дочурка, Галина, счастливые одесские друзья и горящая в небе Испания!

Вскоре после приезда из командировки Сергей предлагает своему другу Павлу Коробкову еще раз написать рапорт.

В конце мая пришло разрешение на выезд. Радости не было границ. Осуществлялось главное желание — непосредственно своими руками отстаивать свободу Испанской республики.

Об истинной цели командировки знали не многие. В Москве, в штабе ВВС, состоялся прием. Летчики из Одессы влились в отряд из Киевского военного округа. Все ехали добровольно, по зову сердца, на помощь борющемуся народу Испании.