–Эй, а кто сказал, что ты будешь первым? – подал от двери голос Перре, а в следующий миг он сам вырос позади Уиллиса. Его глаза с тяжелыми веками были прищурены, нижняя челюсть рассерженно дергалась из стороны в сторону, а вместе с ней и усы у него под носом. В руках у него по-прежнему был зажат пистолет, но нервное подергивание, похоже, передалось и его пальцам.

Уиллис оторвал голову от груди Серены, однако не удостоил своего сообщника даже взглядом.

– Ясказал, что буду первым, – прорычал он. В голосе его слышалась угроза.

Серена приоткрыла глаза и теперь с интересом наблюдала за Перре. Тот вспыхнул, а его губы задергались, как будто он раздумывал, что сказать в ответ. Взгляд Перре был прикован к ее груди, отчего животный блеск в его глазах сделался еще сильнее.

–Ты же мне обещал, что первым дашь ее мне.

–Ага, как же. Держи карман шире, – буркнул Уиллис, вновь наваливаясь на Серену всем своим весом и игнорируя присутствие напарника.

–Неправда, обещал! – стоял на своем Перре. – Ты сказал, что дашь мне попробовать ее первым.

–Похоже, его обещания ничего не стоят, – подала голос Серена, чувствуя, как в ней вновь просыпается надежда. Сейчас ее единственным оружием было умение манипулировать сознанием других. Так почему бы ей не попробовать столкнуть этих двоих лбами? Тогда у нее появится пусть даже крошечный шанс уйти отсюда живой. Ведь даже самый крошечный шанс – это лучше, чем никакой.

–А ты помолчи! – злобно рявкнул на нее Уиллис.

–С какой стати я обязана вас слушать? – парировала Серена. – В конце концов, пистолет в руках у него.

–Верно, – тотчас же поддакнул Пу и погладил дуло своей пушки. – У меняв руках пистолет, а не у тебя. Слезай с нее. Я попользую ее первым.

–Иди в задницу!

–Эй, я могу и выстрелить, ты, ублюдок! – и Перре помахал пистолетом, как будто и впрямь собрался выполнить свою угрозу. Однако нажимать на спусковой крючок не стал, а просто ткнул сообщнику дулом в спину.

Уиллиc грязно выругался сквозь зубы.

–Ну, ладно, уговорил. Дай только мне встать.

Перре отступил и опустил пистолет. Уиллис медленно поднялся, поправил джинсы и одарил Перре злобным взглядом. Но уже в следующий миг с удивительной для его габаритов ловкостью выдернул пистолет из рук Перре и, схватившись за дуло, словно бейсбольной битой, замахнулся, норовя рукояткой ударить коротышку по голове. Правда, тот успел присесть, и удар пришелся мимо.

–Ты, безмозглый кусок говна! – крикнул Уиллис на своего напарника. – Ты даже не смог дотащить ее из лодки до дома, а теперь требуешь быть первым? Нет уж, дожидайся своей очереди и не возникай. Понял?

–Но ты сам мне сказал, что я буду первым! – не унимался Перре.

Серена наблюдала за их перепалкой. Они орали друг на друга, сыпали оскорблениями и угрозами, постепенно отодвигаясь от кровати все дальше и дальше на противоположный конец комнаты. Теперь между ней и входной дверью никого не было. Так, может, все-таки попытаться сбежать? Впрочем, вряд ли она убежит далеко, хотя кто знает? Возможно, вместо того чтобы броситься ей вдогонку, они предпочтут ее застрелить. С другой стороны, это даже лучше по сравнению с тем, что эти ублюдки задумали с ней сделать.

Серена подалась вперед, готовая в любую секунду броситься к выходу. Увы, Уиллис словно прочел ее мысли. Он резко развернулся и, окинув Серену злобным взглядом, направил дуло на дверь.

–Ну ладно, уговорил, – произнес он и помахал руками перед носом Перре, делая знак, чтобы тот заткнулся. – Давай кинем жребий.

Он порылся в карманах и извлек из них двадцатипятицентовик. Перре тотчас выхватил у него из рук монету, чтобы проверить, что она без подвохов, и ловким движением большого пальца подкинул ее в воздух.

Не желая упускать момент, Серена спрыгнула с кровати и метнулась к двери. Перре бросился вслед за ней. Монета так и не упала на пол. Потому что в следующий миг прогремел выстрел, и двадцатипятицентовик исчез, словно его и не было. Серена обернулась, и от неожиданности сердце едва не выскочило из груди: в дверях стоял Лаки. В камуфляжных брюках, черной футболке, перемазанный с ног до головы грязью, со зловещим черным пистолетом в руке, он показался ей олицетворением праведной ярости.

Перре взвизгнул, как будто увидел привидение, явившееся из самой преисподней. Обернувшись к двери, он потянулся за стоявшим возле стены дробовиком. Дуло пистолета в руках у Лаки слегка переместилось, и в следующий миг Пу уже орал от боли: пуля прошила ему плечо. Он пошатнулся, полетел головой вперед и рухнул на крыльцо, где остался лежать, поскуливая, словно раненый пес.