Северные ездовые собаки должны держать свой хвост высоко, и в этом есть своя практическая необходимость. Шеренга высоких хвостов ездовых собак делает любые сигналы заметными для возницы, если собаки впряжены в сани. Все отклонения высоко поднятого хвоста могут быть замечены даже во время движения саней. Когда хвост поднят, собаки сосредоточенны и готовы бежать по команде. Опущенный хвост будет сразу замечен, и возница сможет помочь собаке, если с ней что-то случилось. Выпрямление или характерный излом хвоста говорит о том, что среди членов команды назревает конфликт. Если бы хвосты располагались не так высоко — например, на среднем уровне, то такие сигналы было бы намного сложнее заметить, так как хвосты поставленных позади собак загораживают хвосты ведущих собак. Если бы собаки не держали свои хвосты высоко, возница не смог бы прочесть по ним важной информации о своей собачьей команде.

У пастушьих собак хвост низкий. Обычно их хвост относительно неподвижен и указывает назад, в том же направлении, что и тело собаки. Причина в том, что для выпаса собаки используют щипки, пристальные взгляды и атаки, чтобы перегонять стадо в определенном направлении. Направление, в котором движется стадо, обычно задается собакой. Овцы, например, отходят от пристально смотрящей на них собаки или быстро бегут по прямой от атакующей собаки. Животные в стаде внимательно следят за положением головы и тела собаки, как если бы это была стрелка, указывающая, куда им надо переместиться. Вообразите, что началось бы, если бы пастушья собака сменила свой низкий хвост на вертикальный виляющий, как у ездовой собаки. Сигнал такого хвоста мог бы ввести стадо в заблуждение, неверно передав сообщение, которое пыталась послать пастушья собака.

Проблема состоит в том, что принадлежащая породе определенная форма хвоста и его положение могут иногда затуманивать сообщения собаки. Люди, наблюдающие за ирландским сеттером, например, склонны прочитать быстрое виляние его хвоста как признак восторженности собаки или в некоторых случаях даже как свою сверхзначимость для него.

Редко можно услышать, как ирландского сеттера называют одиночкой или говорят, что это слишком замкнутая порода. С другой стороны, вы часто слышите такие комментарии в отношении бордер-колли, чей хвост низко опущен и не виляет с большим энтузиазмом. И все же я нахожу, что бордер-колли так же общительны, как и большинство сеттеров. Просто этих собак вывели с определенными характеристиками хвоста, поэтому сигналы хвоста нужно учиться читать в контексте каждой породы. Конечно, если вы живете рядом с собакой долгое время, вам легче интерпретировать малейшие изменения в положении ее хвоста, «язык» ее хвоста вам вполне понятен.

Возможно, самые существенные трудности с обычными сигналами хвоста у собак, с которыми может столкнуться человек, возникают при вилянии купированного хвоста, когда его часть или весь он ампутирован в раннем возрасте. Собака без хвоста не может подавать сигналы.

По-прежнему не умолкают горячие споры о купировании хвоста, и у меня двойственное отношение к этой проблеме. Аргументы против (основанные на причиняемой животному боли и увечье) заставили некоторые страны запретить эту практику. Тем не менее важно понять изначальную цель, побудившую собаководов делать купирование. Обрубание хвостов не было простой модой, когда селекционеры боролись за определенный вид собаки на ринге. Множество разновидностей спаниелей, которых купировали, имеют весьма изящные и пушистые хвосты, делающие собаку более красивой, по крайней мере, на мой взгляд. Как и во многих случаях человеческих манипуляций с внешним видом собаки, обрубание хвоста стало нормой по соображениям практического характера.

Одна из причин — та же, по какой начали подрезать уши сторожевых собак. Хвост дает возможность преступнику или другому человеку схватить собаку, управлять ее действиями и избегать ее зубов. Хвост обрубали максимально близко к телу, чтобы предотвратить использование такой стратегии против сторожевых собак.

Однако большинство собак, которых купировали, — не сторожевые псы. Частично или полностью обрубали хвост собакам более чем пятидесяти пород. Собак многих охотничьих пород купировали, чтобы избежать на охоте повреждений хвоста. Собаки, охотящиеся на виды дичи, уходящей от преследования через густые заросли, кусты ежевики или по скалистому ландшафту, могут зацепиться хвостом за колючие ветки или упасть. Быстрые взмахи из стороны в сторону в чаще леса часто приводили к перелому или вывиху хвоста, после чего требовалась опасная для взрослой собаки операция по удалению хвоста. Очевидно, что удаление хвоста в раннем возрасте предотвращает подобные неприятности.

Практическая польза этой процедуры недавно была подтверждена шведско-немецким советом в исследовании породы короткошерстный пойнтер. После того как запрет на купирование хвостов был введен в Швеции в 1989 году, значительно увеличилось число повреждений хвоста, о которых сообщали заводчики. В 1991 году эта организация осмотрела 191 пойнтера с длинным хвостом. Во время обследования им было от 24 до 30 месяцев. Удивительно, что 51 % этих собак получили повреждения хвоста, потребовавшие лечения. Вероятность и серьезность повреждений, как оказалось, связаны с особенностями поведения собак этой породы и обстановки, в которой они вынуждены работать. Чрезвычайная активность собаки и бойкие движения ее хвоста, а также тип ландшафта при охоте способствуют многочисленным травмам. Собаки, используемые для охоты в густых зарослях или на скалистой местности, получали травмы гораздо чаще, чем те, которых вывозили для охоты на болотах или на травянистых участках.

Собакам с более толстым, сильным хвостом, как у лабрадора, не отрубали хвост, потому что вероятность повреждения была мала. Некоторые породы, например выжла, имеют сильную нижнюю часть хвоста, в то время как кончик хвоста направлен вверх. С таким хвостом неудобно охотиться, потому что он задевает за каждую ветку. Поэтому обычно у этой породы обрубается только верхняя треть хвоста.

Я могу понять практическую сторону причин купирования хвоста, но меня все же беспокоит, что его обрубание ограничивает использование сигналов хвоста и, следовательно, уменьшает эффективность одного из главных каналов коммуникации у собак. Позвольте представить данные наших исследований, чтобы проиллюстрировать это. Однажды мы изучали поведение собак, взаимодействующих на ограниченной территории городского парка, где их спускали с поводка. Мы наблюдали 431 встречу между собаками. Большинство из них (382, или 88 %) были типичными встречами с приветствующим поведением, часто сопровождаемым игрой, включая игры преследования. Остальные 49 встреч содержали агрессию со стороны одной или нескольких вовлеченных в ситуацию собак. Она могла быть умеренной — оскалы и лязганье зубами без физического контакта — или серьезным физическим нападением с укусами до крови.

Вовлеченные в инциденты собаки были разбиты на группы в зависимости от длины хвоста: с полностью обрубленным хвостом, необрубленным хвостом или частично обрубленным хвостом. Бесхвостыми считались собаки с хвостом длиной 15 см и менее (мы исключили декоративных собак). Количество собак с хвостом в группах было значительно выше и составляло 76 %, в противоположность 24 % собак без хвоста. Однако когда мы наблюдали собак, вовлеченных в инциденты, 26 (или 53 %) этих стычек происходили с участием собак без хвоста. Учитывая количество собак с хвостом и без, мы ожидали, что всего 12 агрессивных инцидентов (24 %) вовлекут бесхвостых собак. Таким образом, наши результаты показывают, что собаки с коротким хвостом или вообще без него имеют в два раза больше шансов встретиться с агрессией, чем собаки с более длинным и заметным хвостом. Очевидно, что большинство агрессивных столкновений было связано с двусмысленностью или отсутствием соответствующих сигналов хвоста, которые указали бы на умиротворение и помогли бы избежать конфликта.