Бекет показал большой палец и, подхватив бумажную салфетку, демонстративно вытер губы, как будто испачканные соусом.

– Всего вам хорошего, сэр!

– И тебе, приятель.

Майор покинул камбуз и, оказавшись в коридоре, проверил висевший на поясе пистолет-пулемет. Приближался момент старта, и следовало быть готовым к любым неожиданностям.

– Здравия желаю, сэр! – отсалютовал ему прошедший мимо гвардеец Гудрофа.

– Добрый день, дружище, – ответил Бекет. Всего за пару дней солдаты хорошо освоились на борту «Пифии» и уже не отливали снаружи на борт корабля, а пользовались гальюном.

Выйдя из кормовых, Бекет оглядел территорию лагеря. Несколько солдат грелись у костра, на посты шла очередная смена. Прелаты Гудроф и Илкнер в сопровождении небольшого смешанного отряда осматривали снаружи «Ленокс» – привыкали к новому имуществу.

Заправочный рукав от «маскота» был уже убран, подготовка машины близилась к завершению.

Бекет чувствовал, что все еще голоден, бутерброда с куском разогретого мяса ему не хватило. Он с большим удовольствием съел бы и карпа, но глупо было попасться на отравленную приманку всего за пару часов до вылета.

Возле истребителей мелькнул силуэт, и вскоре показался бегущий к «Пифии» гвардеец из тех, что стояли в охране бригады механиков.

– Готово, ваше благородие! Мастеровые зовут работу смотреть! – выпалил он, останавливаясь напротив Бекета.

– Хорошо, пойдем посмотрим, – сказал Бекет и направился к посадочным квадратам.

Гвардеец шел чуть в стороне, осознавая значимость своей службы. Не многим из его товарищей доверяли караулить мастеров, умеющих чинить летающие колесницы.

– Тебя как зовут?

– Торснер, ваше благородие.

– У меня к тебе поручение, Торснер…

Бекет достал из кармана свернутую вчетверо записку.

– Вот эту бумагу нужно передать его светлости прелату Гудрофу после того, как я улечу. Держи.

– Не извольте беспокоиться, ваше благородие, передам лично в руки, – заверил гвардеец и спрятал письмо в поясную сумку.

– Ну, вот и отлично.

Они подошли к подготовленному «маскоту», под плоскостями которого висели четыре сигарообразных бака. Команда инженера стояла, выстроившись в шеренгу, как перед торжественной сдачей большого корабля.

Бекет обошел истребитель вокруг, дотрагиваясь до его холодных бортов, рулевых и маршевых сопел. Осмотрел защитные колпаки антенн и створки пушечных установок.

– Ну что же, братцы, объявляю вам благодарность и в который раз говорю свое человеческое спасибо, – сказал Бекет, остановившись перед шеренгой механиков. Помедлив еще мгновение, он взошел по приставному трапу, распахнул дверцу кабину и, оглянувшись, скомандовал: – От машины!

Механики стали отходить на безопасное расстояние.

Бекет захлопнул за собой дверцу и, услышав, как сработал механизм блокировки, удовлетворенно кивнул, пройдя еще один этап бегства с этой планеты. Теперь все прожитое на ней оставалось за бортом, кроме разве что цветочного аромата, сохранившегося в кабине машины после визита Амалии.

Вспомнив о ней, Бекет вздохнул и с ощущением легкой грусти занял место в пилотском кресле.

Щелчок клавишей – и вся панель управления ожила разноцветными огнями. Теперь это была не проверка, а настоящий боевой старт.

«Цветные камешки», – вспомнил Бекет слова Амалии и снова вздохнул.

Потом запустил тестирующие программы и стал следить за экранным датчиком топлива, демонстрировавшим пять диаграмм по числу баков – одного основного и четырех подвесных.

– Теперь все по-настоящему, – произнес Бекет, включая разогрев двигателей. Когда в соплах раздался хлопок, он приподнялся с кресла и огляделся через остекление кабины, проверяя, нет ли кого в опасной близости.

Легкая вибрация от работы холодных двигателей сотрясала корпус истребителя. На главном экране, отмеряя этапы проверки, мелькали сменяющие друг друга цифры.

Снарядов в магазинах оставалось не более четверти, но Бекет ни с кем воевать не собирался, надеясь избежать столкновений, а полный боезапас съедал много топлива.

«Ничего, обойдемся», – подумал Бекет, последний раз пробегая глазами по датчикам.

Тестирование закончилось, и на главном экране появилось синее поле со шкалами параметров, необходимых для оценки условий старта.

Бекет пристегнул страховочные ремни, снял фуражку и надел пилотский шлем, задававший нужный настрой.