В этот момент с севера на юг на малой высоте пронеслись «маскоты». Их пушки метали огонь, вздымая грязно-белые фонтаны снега и мерзлой земли.

– Ишь ты, как разошлись! Должно быть, там и другие враги имеются, – предположил Трекпойнт.

– Сейчас со всеми разберутся, – отмахнулся Штойр и, поискав глазами оставленную накануне банку пива, обратился за помощью к Трекпойнту: – Сэр, а вы тут баночку пива не видели? Я ее вчера вон там, под стулом, оставлял.

– Выпита баночка, – произнес Трекпойнт извиняющимся тоном. Однако вспомнив, что это он на корабле теперь главный, добавил: – Вылил я ее, на хрен, в гальюн. Не хватало еще, чтобы у нас тут мыши завелись от ваших баночек и оброненного печенья. В гальюн, и никаких разговоров.

Штойр слушал и не верил собственным ушам: его последний шанс стать в это утро человеком был слит в гальюн каким-то недоделанным капитаном. Он уже подумал дать Трекпойнту в морду, когда из динамика послышался голос командира эскадры Лоренца:

– Капитан Пейнтболл, какие меры приняли к уничтожению противника?!

– Дык это… Повсеместные, сэр! – ответил Трекпойнт и покосился на артиллерийского офицера.

– Ты их схватил?

– Кого, сэр?

– Тех, кто проник на твой корабль, Пейнтболл!

– Э-э… Все делаем для их задержания! Я… это…

– Мы их практически видим, сэр! – проорал с перепугу Штойр.

Трекпойнт ударил по кнопке, отключая канал связи, и, выпучив глаза, прошипел:

– Ты с дуба рухнул, идиот? Кого мы видим?

– Того! У нас дверца на корме открыта, и противник мог легко просочиться на наш борт, пока вы, сэр, тут про мышей разговариваете…

– Так я же приказал вчера закрыть кормовой выход! Почему не выполнили?! – завопил Трекпойнт.

– А магистрали прикажете без воздуха оставить и четыре основных отсека без электричества? Пока генератор не починим, у нас внешнее снабжение, дорогой сэр.

– Тогда так… – после некоторой паузы произнес капитан. – Тогда мы с тобой прямо сейчас пойдем на корму и их арестуем.

– Кого их?

– Тех, кто просочился.

– Вдвоем?!

– Ну их же тоже двое, Штойр!

Трекпойнт выдвинул ящик, в котором у прежнего капитана хранилось оружие, и достал два пистолета – штатный и подарочный. Штатный отдал Штойру, а себе оставил никелированный с надписью «Дорогому боевому товарищу от К.С.».

– Может, команду подтянем, все же тридцать человек будет!

– Подтянем, только сначала разведаем обстановку, – ответил расхрабрившийся Трекпойнт. – Давай поспешим, пока у нас есть психологическое преимущество. Мы тут как дома, а они – нет.

Трекпойнт смело распахнул дверь и шагнул в коридор, где к его лбу тотчас приставили ствол.

– Назад… – приказал чей-то властный голос, и у Трекпойнта забрали пистолет. От страха он вмиг покрылся испариной и подумал, что сейчас его мог бы спасти Штойр, окажись он вдруг тайным мастером боевых искусств, однако к шее артиллерийского офицера уже было приставлено широкое блестящее лезвие, и он тоже едва дышал.

«Вам не уйти, корабль окружен!» – хотел было крикнуть Трекпойнт, но вместо этого спросил:

– Вы ведь не станете нас убивать, правда? Мы не оказываем вам никакого сопротивления…

Бекет толкнул пленника в спину, и тот влетел на мостик. Следом за ним Тревис затолкал другого пленника, судя по нашивкам, артиллерийского офицера.

«На ловца и зверь бежит», – подумал Бекет, блокируя дверной замок. Затем подскочил к своему пленнику и усадил его на вращающийся стул.

– Мы готовы со-сотрудничать, – пролепетал тот.

Но майор его, казалось, не услышал. Он подошел к артиллерийскому офицеру, приставив к его голове пистолет, и сказал:

– Хочешь остаться живым – говори код привода!

– Не глупи, Штойр! – пискнул со своего места Трекпойнт, боясь, что коллега начнет играть в героя, но тот и не думал запираться, сильный испуг парализовал его, и он не мог вымолвить ни слова.

Поняв это, Бекет втиснул артиллериста в его рабочую нишу и сам начал включать аппаратуру.

– Код говори! Код! – требовал он.

– Пять-семнадцать – двадцать шесть – девятнадцать… – пролепетал Штойр, чувствуя на лбу холод пистолета.

Слегка потеснив его, Бекет начал набивать серию сам. Затем включил привод артиллерийских башен, но система сообщила об отсутствии допуска.

– И… Извините, е… еще пятнадцать… – произнес Штойр и зажмурился, боясь поплатиться за эту невольную шутку. Бекет тотчас перенабил серию, добавил «пятнадцать», и контроль был получен.

Больше офицер был ему не нужен, и Бекет сбросил его на пол, крикнув по-ансольтски, чтобы Тревис за ним приглядывал.