— Как будто мы уже сто лет здесь бродим, — тихо заметила Илси.

Ну да, Норберт тоже ощущал усталость. Хотя с чего бы ей взяться?

Галерея привела их в соседнее здание, опоясанное по периметру кольцевым коридором. Остальную часть постройки занимал громадный зал с открытыми шкафами, разделенными внутри на одинаковые ячейки.

— Библиотека? — с болезненной гримасой спросила Илси.

— Инкубатор, я видел их на фотографиях. Лайколимы хранили тут коконы с зародышами.

Все сильнее болела голова, это мешало соображать. Вдруг его озарило:

— Илси, ты как себя чувствуешь?

— Плохо.

Можно и не спрашивать, по ней видно.

— Ясно, мы с тобой надышались какой-то дрянью. Здесь или раньше, около тех чертовых кочек. Сейчас заберем артефакт — и бегом домой!

Он вновь попытался вызвать Олега — результат тот же. Зато металлоискатель настойчиво сигналил. Получается, что артефакт должен лежать в одной из пустых ячеек, однако его там нет. На всякий случай Норберт обшарил соседние ячейки — нигде, ничего… Потом присмотрелся повнимательней — и усмехнулся, хоть голова и разламывалась от боли: одна ячейка явно мельче остальных! Поддев лезвием ножа фальшивую перегородку, сделанную из того же серого волокнистого материала, что и весь шкаф-инкубатор, отбросил ее и вытащил увесистый металлический чемоданчик. Еще в тайнике лежал сложенный вчетверо листок пластиковой бумаги с коротким посланием на нем: «Кревлес, я знал, что ты его найдешь. Выпей за мое здоровье!»

Кто такой Кревлес? И за чье здоровье надо выпить? Норберт сунул послание в карман, а чемоданчик убрал в рюкзак.

— Пошли! — кивнул он Илси. — Немножко осталось.

Они почти бегом добрались до выхода, но, когда глотнули свежего воздуха, боль не прошла. Наоборот, усилилась.

— Нор, опасность! — скривившись, предупредила Илси.

Он оглядел равнину: как будто ничего нового, все спокойно. Пожалуй, слишком спокойно! Ни одного шарика, а час назад они тут порхали вовсю. Сестра молча указала на ближайший живой водоем: там было полно летучих существ, словно те надумали совершить групповое самоубийство. Иные все еще трепыхались. Из-за лайколимских зданий доносились громкие хлюпающие звуки — этого тоже раньше не было.

— Мне жалко их, — всхлипнула Илси, на ее щеках блестели слезы. — Мне всех жалко, и себя, и тебя. Нор, как больно. Давай сядем здесь и никуда не пойдем!

— Давай, — согласился Норберт.

Его охватила горькая обида на весь мир и нежелание что-либо делать. Теперь болела не только голова, но и каждая клеточка тела… Илси права, надо сесть и сидеть. И не двигаться…

Опустившись на землю, сестра уткнулась лицом в ладони, ее плечи вздрагивали, и сердце Норберта разрывалось от острой жалости. Он вытер скатившуюся по щеке слезу. И тут какое-то движение сбоку не то чтобы вызвало у него сильный интерес, но привлекло некоторую часть внимания.

Из-за угла выполз, перебирая множеством вывернутых, как у паука, лап, громадный кожистый мешок, покрытый редкой бурой щетиной. Голое мягкое брюхо волочилось по земле, головы не было — вместо нее торчал толстый длинный хобот с зубастой пастью на конце. Зверюга запустила хобот в водоем, с бульканьем втянула в себя содержимое, и Норберт увидел, что после этого ничего там уже не осталось — ни шариков, ни распластавшегося по дну и стенкам хищника. Просто овальная лунка в белесой почве.

«Бедные животные, — содрогнулся он от жалости, — их съели… А это одинокое существо с хоботом, до чего оно проголодалось».

Илси плакала навзрыд, как маленькая. Хобот неуверенно потянулся к ней, и тут Норберт опомнился. С ним творилось что-то неладное, неправильное! Он испытывал не свои эмоции. Похоже, с Илси то же самое… Церемониться было некогда — он пинком отшвырнул сестру в сторону с траектории хобота, достал из кобуры бластер. Именно достал, а не выхватил: рука слушалась плохо, пальцы ныли. Выстрелить не успел: с тонким визгом подавшись назад, зверюга скрылась за углом. Держа оружие наготове, Норберт левой рукой подхватил Илси под мышки и втащил в дом. Она дрожала, лицо было мокрым от слез.

— Илси, очнись! — Он встряхнул ее.

— Нор, это существо такое несчастное, — шмыгнула носом сестра. — Никто не хочет его понять…

— Ага, такое несчастное! — отчаянно борясь с болью и дурнотой, выдавил Норберт. — Оно взяло под контроль нашу психику, а мы попались!

— Зачем взяло под контроль?

— Чтобы нас слопать!

Теперь, несмотря на паршивое самочувствие, он снова мог думать, хоть и с трудом, и картина получалась довольно мрачная: похоже, зверюга разумна — вид оружия напугал ее. Или она телепатически уловила намерение Норберта? Раз она способна так мощно воздействовать на чужую психику, это не исключено. Связи с кораблем нет, и неизвестно, не подвергся ли корабль нападению.

— Мы должны выбраться! — Он посмотрел на Илси. — Возможно, придется выручать остальных: в нашей пятерке мы с тобой самые сильные. В Тренажере тебя учили защищаться от телепатических атак?

— Нет. Там одна автоматика, а Карен говорила, что автомат научить этому не может. Вот у нее были такие тренировки, она рассказывала… — Запнувшись, Илси сморщила лицо и ломающимся голосом произнесла: — Она меня бросила!

Новая атака, Норберт тоже это почувствовал. Боль усилилась. Надо выйти наружу, тогда все будет в порядке. Выйти, но ни в кого не стрелять, потому что все заслуживают жалости…