– Там есть подсобка, можно взять робу. Идем.

Он выбрал робу почище, набросил ей на плечи, застегнул на верхнюю пуговицу. Что ж, весь «Гиппогриф» привык к тому, что Римма Кирч одевается как попало, – удивляться не будут.

– Один полезный совет, – буркнула она, глядя на него искоса. – Если не хочешь, чтоб тебя узнали, щурься посильнее, понял? У тебя запоминающиеся глаза, а у нас тут все натренированы подмечать детали.

Глаза у него поразительно красивые, но говорить такие слова Римме не хотелось.

– Идти далеко?

– Не близко. Ангаров несколько, мы пойдем туда, где стоят машины высшего комсостава. Там проще выбраться.

Наверное, он заподозрил подвох, потому что предупредил:

– Если попробуешь меня выдать – убью. И тех, кто окажется рядом, тоже убью.

Разве так угрожают? Слабак, не умеешь давить на психику… Римма ухмыльнулась: угрозу он произнес слегка сбивчивым голосом воспитанного молодого человека, словно что-нибудь вроде: «Если уйдешь без меня, я с тобой больше не разговариваю».

– Не важно, как я это сказал, – он то ли уловил, то ли просто угадал ее мысль. – Изображать бандита я не собираюсь, но в случае чего перестреляю всех, кого смогу. Мне терять нечего.

– Пошли, – угрюмо позвала Римма.

Пробираться по родному «Гиппогрифу», как по одному из тех сверкающих и грязных рубиконских супермаркетов, где она шесть лет назад воровала, чтобы прокормиться… или как по вражеской территории. Да это и есть вражеская территория, здесь теперь заправляет Лорехаун, а команда Риммы – там, где Маршал. Она умела быстро избавляться от старых привязанностей, когда ситуация менялась, и гордилась этой способностью.

«Сканер» шел с ней рядом напряженный, как натянутая струна, готовый схватиться за оружие. Он не доверял ей, а напрасно: Римма не собиралась звать на помощь и сдавать его клике Лорехауна, сейчас она хотела только одного – без помех довести его до машины и отправить туда, откуда он не вернется.

– Обними меня, – шепнула она, увидев впереди ребят из Отдела ликвидации. – И лицо ко мне поверни!

Те ничего не поняли, прошли мимо. Все они сочувствовали Римме, у которой никак не складывалась личная жизнь, а теперь, видно, решили, что у нее наконец-то начали налаживаться отношения с парнем. Вот будут гадать, кто это с ней был…

«Сканер» только делал вид, что обнимает ее, – едва касался, с миллиметровым зазором. Что это, деликатность или отвращение? Когда разминулись с ребятами, Кирч сглотнула: ей было немного обидно.

Несколько раз им приходилось прятаться где придется. Однажды с полчаса просидели под гармошкой межпалубной лестницы, в то время как неподалеку топталось шестеро эсбэшников. В СБ уже с десяток сотрудников недосчитывались, но так и не поняли, чья работа. Поль сжимал бластер, а Римма думала о том, что эсбэшники, если обнаружат их, ни черта не поймут и отправят обоих на гауптвахту за неуставный внешний вид.

Наконец дошли до маршальского ангара с серебристым «Торнадо». Дверца мышеловки приоткрыта, вокруг ни души.

Почувствует он или нет троянскую программу в бортовом компе? Не почувствовал…

Пока Поль, выложив оружие на пол, надевал найденный в кабине скафандр (предусмотрительный, только это его не спасет), Кирч медленно пятилась к нишам с сервисными роботами.

– Стой! Ты не сказала, что надо сделать, чтобы меня выпустили наружу.

– Когда включишь комп, он запросит пароль. Набери цифры 0123, потом пробел, потом «Маршал тире вылет», и автоматика откроет шлюз.

– Стой, где стоишь. Не бойся, тебя я с собой не возьму.

Римма смотрела, как он неумело прилаживает кислородные баллоны, как рассовывает оружие по карманам скафандра. С сожалением проводила взглядом «торпеду» – где бы еще одну украсть…

Несмотря на свою очевидную неопытность, «сканер» вполне толково проверил, все ли баллоны закреплены как надо, потом шагнул к машине, но вдруг повернулся к Римме:

– Я должен тебе кое-что сказать. Я тебя обманул. Я не умею зомбировать и никогда этого не делал.

– А как же Зойг?

Он не ответил, молча забрался в кабину. Дверца закрылась, спустя несколько секунд дрогнули и разъехались створки шлюза.

Римма смотрела вслед серебристому «Торнадо»: легендарная машина Маршала так и не предала своего хозяина… Створки вновь сомкнулись, и Кирч услышала звук, свидетельствующий о том, что открываются внешние створки.

«Счастливого пути в миксер-море!»

Теперь надо уходить, пока не застукали. Кирч испытывала удовлетворение как после хорошо выполненной работы, но мысль о возможных осложнениях портила настроение. Ясно, что она не могла сама себя связать, так что придется объясняться… На худой конец, чья-то дурацкая шутка: накинули на голову тряпку, скрутили руки, убежали… Только ведь позор – так могут пошутить с «салагой», а не с младшим офицером!