– Ой, смотри, чего я пишу! – прыснула Ира, поправляя очки, – вместо фамилии директора набрала «реквизиты сторон».

Менеджер, сидящий за соседним столом, цыкнула на Ирочку, а Олеся погрузилась в дело. Хотелось бы отыскать этот чёртов договор с «Шереметьево-плюс». На появившегося мужчину она не обратила внимания, как игнорировала все звонки, разговоры и людей вокруг. Лишь звонкий голос Иры оторвал её от папки:

– Эй, Леся Аркадьевна, это к тебе.

Олеся вздрогнула и побледнела, но, увидев шофёра «газели» Владимира Ивановича, робко торчащего в дверях, облегчённо вздохнула. И превратилась в саму любезность – усадила мужика рядом с собой, сбегала до туалета и набрала в чайник воды, сервировала стол, выставив сахарницу, тарелку с засохшими печенюшками и купленный ещё в Реутове вафельный торт. Когда чайник вскипел, кинула в две кружки по пакетику «Дилмаха» и начала виться вокруг водителя, как назойливая муха. Простой русский мужик от смущения готов был провалиться на месте, тем более, Ира и менеджеры раздевали его взглядами.

– Когда вам ехать? – Олеся посмотрела на часы.

– Да полчасика ещё есть. Там у них не хватило чего-то. Сейчас срочно ищут.

– Зефира в шоколаде. Если вы Иванов, – Ира быстро сверилась с компьютером.

Телефоны надрывались как резанные, заходили и выходили люди, велось сразу несколько переговоров – казалось, в такой обстановке не то что работать – даже услышать друг друга было невозможно. Владимир Иванович не мог не высказаться по этому поводу:

– И как же ты тут в такой свалке? Это же можно с ума сойти!

– А вы пейте, пейте чай, – Олеся улыбнулась, – вы заметили, что тут одни женщины? Дело в том, что мужчины не могут делать одновременно несколько дел. Вот вы можете вести машину и при этом бриться?

Водитель откровенно смотрел в Олесин вырез, а верхнюю пуговицу блузочки она расстегнула заранее. Пожав плечами, Владимир Иванович взял кусочек торта и пригладил рукой ниспадающую чёлку.

– А я могу, – ответила на свой вопрос Олеся, но её тонкого юмора опять не оценили.

– И как ты тут не запутаешься? Бумажки, кругом одни бумажки! – Владимир Иванович взял какой-то документ со стола: – «Акт об изъятии продукции номер такой-то…». И вот эти банковские счета, я никогда не могу понять, как можно запомнить все эти нули? В одном нуле ошибёшься – и всё, денюшки уплывут к другому дяде.

– Не уплывут, – возразила Олеся, – вот вы же всегда знаете, куда ехать надо. Вас послали в АО «Три Кита», вы же не поедете в АО «Четыре Кита». Вот куда вы сейчас повезёте свой зефир?

– ПБОЮЛ «Сырогон Б.Б.», – отозвалась Ира.

– А я даже и не знаю. Мне дают бумагу, а там адрес. Я и везу. Я что, – водитель развёл руками, с восхищением глядя то на Олесю, то на Иру, – привёз, отдал бумаги, получил бумаги, ляпнул подпись. Это ваше дело – бумажки писать, а моё баранку крутить. Ну, а чтобы дебит с кредитом сошёлся, за это начальство отвечает.

Разговор стал для Иры скучным, и Олеся полностью завладела вниманием водителя. За три кружки чая она узнала, что Владимир Иванович разведён, что устроился на работу с помощью кадрового агентства, что собственной машины не имеет, но принадлежащая фабрике «газель» практически полностью в его распоряжении.

– А как выгодней – подрабатывать на своей машине или на фирменной? – спросила Олеся.

Владимир Иванович совсем не умел объяснять и пустился в пространную дискуссию сам с собой о нравах начальников, произволе гаишников, ценах на бензин, хамстве на дорогах и обнаглевших владельцах иномарок.

Полчаса закончились, и подопечный Олеси откланялся. Она поспешила за ним на склад готовой продукции, по пути напомнив, чтобы «такой солидный мужчина не забывал скрашивать своим присутствием наш милый женский коллектив». Расставшись с Владимиром Ивановичем на одном из коридорных перекрёстков, Олеся взлохматила причёску и по-настоящему побежала на склад. Заведующая складом, та самая шестипудовая тётка, питающаяся исключительно тем, что складирует, два раза переспросила, чего нужно.

– В… аэропорт… ничего не увозили? – наконец восстановив дыхание, членораздельно спросила Олеся.

– Нет, деточка, ничего. – И пошла своей дорогой.

Пришлось поискать менее занятого человека – им оказалась зампончика, кричащая на грузчиков, как пьяный дрессировщик – на глупых животных.

– Извините… – Олеся вынуждена была схватить даму за руку, чтобы привлечь внимание, – меня интересует, до Шереметьево ничего не отгружали?

– Да «Шехеметьево»? Нет, ничехо.

– А почему? – Олеся буквально задёргала даму, проявляя нетерпение.

– Две кохобки сюда, зефих сюда, «Наташку» сюда! Три зефиха в «хазель», остальное на ках…

Мимо проехал электрокар, чуть не сбив суетившуюся Олесю. Дама профессионально вытянула наманикюренную грязную руку, желая получить от Олеси накладную.

– Сейчас принесут. Где товар, его точно не увезли?

– Товах точно не увехли! – дама, обгоняя электрокар, зашагала куда-то в дебри между высоченными рядами коробок с продукцией. Олеся побежала за ней.

– Что ты мне мохги пудхишь? – возмущённо развернулась обманутая, – нет никакого товаха в Шехеметьево!

И дама сделала неопределённый жест руками, охватывающий окружающее пространство. Олеся схватилась за голову: