Шрифт:
А вот про клопа никто ничего хорошего не сказал, кроме Маяковского.
— Спасибо за науку и за ШИРОКОЕ ПОЛОТНО.
— Серьезное дело
Поручено мне: Давлю сапогами Клопов на стене. Большая работа, Высокая честь, Когда под рукой Насекомые есть.— Неужели сбежали клопы и тараканы, как крысы с корабля?
— Клопы и тараканы — не евреи и не научные работники. В массовом порядке Россию не покидали.
— Один латыш всерьез доказывал мне, что в Латвии появились клещи, занесенные русскими с древесиной из Сибири.
— Русские, как известно, во всем виноваты. Даже в том, что Чехов — великий украинский поэт, как полагает украинский президент Виктор Янукович.
— Янукович, выступая в Одессе, действительно спутал Бабеля с Бебелем! Скоро поедет в Полтаву рассуждать о Гегеле.
— Дался вам, москалям, наш Янукович. Вы лучше на своих козлов посмотрите. Один все на рояле играет да песни поет, другой щеки надувает.
— Вот ведь коллизия: в Украине, в отличие от России, возможность выбора осталась, а выбирать не из кого.
— Клопы ходят по лесу — зеленые, в форме треугольника. И клещи ходят по лесу — те самые, которые через Сибирь двинули на Европу.
— За клопов, тараканов и клещей человечество еще ответит. Когда политкорректность разольется окончательно без берегов, права клопов, тараканов и клещей будут защищать в Европейском суде по правам зверей и насекомых. Адвокаты найдутся.
— Ученые из Ильменского заповедника в связи с продолжающимся резким уменьшением численности насекомых из отряда таракановых предложили внести в Красную книгу региона три вида тараканов: черного, лапландского и степного.
— Из дремучего леса выходит бородатый мужик в поддевке и смазных сапогах. Ведет на поводке здоровенного клеща — размером с хорошую собаку.
— Да, писатели изобретательны в придумывании интересных ситуаций. Изобретательнее их может быть только сама жизнь. Ну кто, скажите, мне поверит, если я сообщу, что, гуляя в Киеве в обыкновенный будний день, встретил на одной не самой заметной улочке знаменитого актера Жана-Поля Бельмондо?
— А кто мне поверит, что я, молодой геолог, находясь в здравом уме и трезвой памяти в Красноярском аэропорту в 1967 году, услышал объявление по громкоговорителю: «Пассажиры Зощенко, Ахматова и Платонов, прибывшие из Норильска. Просьба подойти к справочному бюро»?
— Другая вариация знаменитого текста:
Это что за Бармалей лезет там на Мавзолей? Он большие брови носит, тридцать букв не произносит, Можно лишь в его доклад завернуть его оклад, Он и маршал, и герой, и писатель молодой. Кто даст правильный ответ, тот получит десять лет.— Всё это — социалистический постмодернизм, потому что исходный текст был про Ленина:
Это что за большевик Лезет к нам на броневик. Он большую кепку носит, Букву «р» не произносит.Юзер kipsa утверждает, что этот текст написал Генрих Сапгир и опубликовал его при Советах в журнале «Веселые картинки». Поверим ей или отправим эту информацию в копилку мифов?
— Очень даже может быть. В «Веселых картинках» однажды опубликовали такую загадку для детей, хорошо, что без политического подтекста, правда, но… судите сами: Загадка. «У красного молодца тихо капает с конца». (Ответ — самовар!)
— А еще там была загадка: «Туда, сюда, обратно. Тебе и мне приятно». Разгадку не помню.
— Качели.
— Нет, было много бескорыстных любителей коммунизма.
Практически вся западная интеллигенция — левая. Троцкисты, маоисты, еврокоммунисты.
Ж.П.Сартр, например, очень Мао любил. Леваки очень обиделись на перестройку. Они думали, что Россия снова будет строить социализм, но на этот раз правильный. Весело быть левым, когда ты не живешь в тоталитарной стране.
— Во Франции только один правый интеллектуал. Профессор славистики Рене Герра.
— Вопрос о лжи, коррупции и пр. — зависит от угла зрения, позиции спрашивающего. В СССР — идеократическом государстве — всё держалось на коммунистическом идеале, в который, хочешь не хочешь, — верил народ. Именно это легитимизировало власть КПСС. Но это же легитимизировало и борьбу с ней. Диссиденты шли в лагеря, но не отказывались от своих слов (а сажали-то их именно за слова). В нынешнем же государстве слова не значат ничего; остаются деньги и поступки. Ведь правды нет без лжи, честных чиновников — без коррупции. Есть, действительно, только количество денег, то есть масштабы животных.