— Неравноценный обмен: ты ему смокинг, он тебе — ватник, — заметила Маша и провела рукой по гладким бамбуковым стеблям, на которых на всех языках мира было нацарапано что-то из серии «Маша и Вася были здесь». — Вот гады! Каждый хочет о себе оставить след — хотя бы вот таким варварским способом.

— Маша, в любви, увы, любой обмен неравноценен. Мы только в своих статьях пишем всякие глупости про партнерские отношения, про то, что надо действовать по принципу «ты мне, я тебе». Глупости все это. Не работает в реальной жизни. Всегда больше дает тот, кто больше любит. Это давно известно, и нечего велосипед изобретать… Ну что, поехали обедать? Наш гид, наверное, уже выспался в машине, пока мы тут гуляли.

— И сам, наверное, проголодался, — засмеялась Маша. — Да я уже видеть не могу этот их марокканский салат — нарезали в сто мисочек всего понемногу, от огурцов до лука, и объявили новым словом в кулинарии.

— Это не новое слово, это традиции. А традиции надо уважать, — Лиза взяла под руку свою случайную подругу.

Она прекрасно знала, что, приехав в Москву, больше они никогда не увидятся. Разве что будут сталкиваться на светских приемах и подчеркнуто радостно кивать друг другу. Так что Маша вполне годилась на роль случайного попутчика, которому не страшно рассказать о себе самое тайное, то, что хранится под грифом «совершенно секретно».

Увы, Лиза снова ошиблась. Как и накануне, когда решила, что потихоньку начинает выздоравливать. Но сейчас, гуляя по удивительному саду Можарель, вдыхая его аромат и слушая пение райских птиц, она не знала, что за все ей придется заплатить совсем скоро. Никому нельзя доверять — этот закон жизни в оазисе никогда не дает сбоев.

Конец ноября 2009 года

— Ваня! — закричала Лиза и бросилась бежать к нему через огромный, битком набитый отвратительно разряженными людьми зал. Бежать было трудно. Мешало и слишком узкое платье, и слишком высокие каблуки. Все происходящее напоминало Лизе кошмар, который мучил ее во сне много раз: она должна куда-то срочно бежать, но ноги не слушаются ее и вязнут в густой грязи, подымающейся все выше и выше. Но здесь грязи не было — был идеально гладкий пол, на котором Лиза поскользнулась, но сумела устоять — только послышался хруст каблука.

— Ванечка, — Лиза присела возле него. — Ванечка, Ванечка…

Она повторяла его имя много раз, как заведенная. И не могла до конца осознать, что все это происходит с ней. Что это именно она сидит на полу, пытаясь положить себе на колени его голову. По щеке Бекетова бежала кровь. Лиза помнила, что у нее в золотистом клатче были салфетки, но клатч она обронила, когда увидела, как в дальнем углу клуба огромный человек вдруг упал на Бекетова. Спустя какую-то долю секунды она поняла, что человек не упал, а просто бьет Ваню, бьет спокойно и профессионально. Как и полагается охраннику, которому посчастливилось охранять жизнь и покой такого известного человека, как Дмитрий Бирюзов.

А начиналось все очень хорошо. Их с Дмитрием пригласили на премию «Герой года». Предполагалось, что Лиза будет вручать приз самому сексуальному герою 2009 года. Она легко согласилась. А когда увидела конверт с именем, на котором было написано «Иван Бекетов», отказываться было глупо и неудобно.

Но дело было даже не в этом. Лиза хотела проверить: что случится, когда она встретится с ним взглядом? Когда она, вручая приз, посмотрит в его глаза пристально — а она непременно сделает это, чтобы удостовериться: окончательно она вылечилась или еще какие-то опасные симптомы болезни остались?

Болезнь никуда не исчезла. Это Лиза поняла, когда столкнулась с Ваней за кулисами. Он был все в том же смокинге и ботинках, когда-то подаренных ею, правда, здорово повзрослел. А может, мужественности ему добавила короткая армейская стрижка.

— Привет, ты зачем так подстригся? — первое, о чем спросила его Лиза, пока они ждали своего выхода на сцену.

— Для роли, — удивился он ее вопросу. — А что, не гламурно? Так в нынешнем сезоне не носят?

— Нормально, тебе идет, — серьезно ответила Лиза, которой захотелось провести рукой по его голове и проверить, действительно ли такие короткие волосы колются, как маленькие иголочки.

— Для войны — самый хороший вариант.

— Да, я слышала, поздравляю. Попасть в такой фильм, к самому Мэтру — это дорогого стоит.

— Да не дорогого это стоит, — он с нескрываемым раздражением покачал своей стриженой головой. — Это стоит всего! Я уже думал, что меня после этого «Космоса» никуда больше не возьмут. Да еще игра эта дурацкая! Ты была права— не стоило мне ввязываться в ту историю. А я, как последний идиот, сломя голову, полетел на острова…

Голова у Лизы тихонько закружилась. От отчаяния. От жалости к себе. От того, что, оказывается, все было зря. Ее тоска, ее ожидание, ее предательство. Оказывается, ничего это уже не имело никакой, даже самой ничтожной цены. И было внесено в графу «Большая ошибка Ивана Бекетова».

— Вот видишь, все сложилось на редкость удачно. После съемок у Мэтра ты станешь настоящей звездой, — чересчур оживленно улыбнулась Лиза, не понимая совершенно, как она через несколько минут выйдет на сцену и будет вручать ему приз в номинации «Самый сексуальный актер года».

— Лиза, что ты говоришь! Твоя голова битком набита всякой ерундой. Звезды — они на небе. А мне хочется стать настоящим актером, как, например, Костя Хабенский. Да, я сначала сделал ошибку. Снялся в этом «Космосе», но больше я таких глупостей себе не позволю. Вот и Мэтр говорит, что…