— Вы уже что-нибудь узнали, мистер Синклер?

— К сожалению, нет.

В трубке было прямо-таки слышно, как она разочарована.

— Я начинаю нервничать. Понимаете?

— Я тоже.

— Знаете, я уж и так и сяк об этом думала. Думала-думала, но результатов никаких.

— Хорошо вас понимаю. Рита, я не хочу быть невежливым, но вы сейчас занимаете телефонную линию.

— Извините, я потом позвоню.

— Конечно.

Я в задумчивости положил трубку. Что думать об этой женщине с огненными волосами, я не знал. Действительно ли она так хорошо относилась к этой — теперь уже умершей — Доре, как она говорит? Пока что приходится верить.

Мои раздумья прервал стук в дверь. Вошел доктор Винстон Слайд, человек, считающийся корифеем в области химии, биологии и физической химии. Он не был похож на сухого ученого, знающего лишь свои формулы и больше ничего. Доктор Слайд действительно много занимался спортом, о чем свидетельствовали его широкие плечи.

— Позвольте сесть?

— Конечно.

Доктор Слайд уселся на место Сьюко. Потом он поставил банку на письменный стол.

— Ну, — спросил я.

— Вы сидите прочно, Синклер?

— Разумеется.

— Тогда все-таки держитесь покрепче, — пальцем он показал на сосуд, — то, что находится внутри, похоже на деготь, но это не деготь.

— Что же это тогда такое?

Для того, чтобы обставить все потаинственнее, он еще раз сделал паузу и глубоко вздохнул.

— Это останки человека.

Я сидел не шевелясь, наверное даже мои глаза остановились.

— Что это? — прошептал я через минуту.

— Останки женщины, мистер Синклер.

— Вы в этом уверены, доктор?

Слайд рассмеялся.

— Конечно. Потому что я повторил анализ во второй, а потом еще и в третий раз. Я полностью уверен, более уверенным быть нельзя. То что вы видите в этом сосуде — останки человека, который — слушайте внимательно — всего-навсего растаял.

Я удивленно посмотрел на него.

— Вы сказали — растаял?

— Вот именно.

Из моего желудка что-то двинулось в направлении горла.

— Это… Этого я не могу понять. Вы специалист. Вы можете мне объяснить это явление?

— Нет, но этот человек когда-то был женщиной, что мы установили с помощью лазерного анализа. Человек превратился в эту массу, напоминающую деготь, Синклер.

— А каким образом, док?

Слайд криво улыбнулся.

— Разве ваша работа не состоит в том, чтобы такие вещи узнать самому?

— Верно. Однако я был бы вам крайне благодарен, если бы вы мне дали совет или просто сделали какой-нибудь намек.

— Чего не могу, того не могу.

Я наморщил лоб.

— У вас нет никаких предположений о том, как это могло произойти?

— Нет.

— Этого человека сожгли?

— Ничего подобного.

— Но был запах, я же помню.

— Да, пахло гнилым. Мне и моим коллегам показалось, что все сгнило в течение пяти минут. Человек полностью разложился за это время. К сожалению, такие вот дела, Синклер. Ничего другого я вам сказать не могу.

Я кивнул и уставился в пустоту. Надо сказать, что умершая Дора устроила мне неплохую проблемку. Если утверждения эксперта справедливы, моя задача теперь, вероятно, состоит в том, чтобы начать распутывать все это дело. Вполне возможно, что здесь сыграла определенную роль черная магия.

— Больше вы не обнаружили ничего, док?

— В любом случае эту женщину не сжигали. Она просто растворилась. Не осталось, например, никаких следов, характеризующих челюсть. Мы не нашли даже остатков одежды — сплошная однородная масса, больше ничего.

— Из чего же она состоит?

— Из костей, кожи, всего того, что когда-то составляло человеческий организм.

От этого ответа у меня мороз пробежал по коже.

— Мне очень жаль, мистер Синклер, что я больше не смог для вас ничего сделать. Все что осталось — это ваша проблема.

— Еще бы! — подумал я. Погрузившись в свои мысли, я рассеянно смотрел на то, как доктор Слайд встал со своего места и протягивает мне руку, чтобы попрощаться.

— Пожелаю вам успеха, мистер Синклер.

— Спасибо. — Я тоже встал.

Доктор Слайд упругим шагом спортсмена вышел из кабинета и оставил меня в этой довольно неуютной ситуации совсем одного.

Не прошло и минуты, как явился сэр Джеймс.

— Я только что видел доктора Слайда. Каковы результаты анализа?

Я рассказал ему. Глаза сэра Джэймса округлились.