Шрифт:
Я честно ломала голову, пытаясь понять, почему же она это сделала, но единственное, что пришло на ум, – возможно, сестра попыталась отбить у нее этого молодого человека. Но тогда это странные отношения между сестрами. Короче, я не знала ответа на данный вопрос.
Еще мне понравилась загадка про города лжецов и правдивых:
«Два близлежащих города. В одном все лжецы, а в другом правдолюбы. И те и другие приезжают в гости друг к другу. Какой единственный вопрос нужно задать прохожему, чтобы узнать, в каком вы находитесь городе?»{21}
Все последующие задания были примерно в таком духе. А некоторые больше походили на детские загадки. Например, про огонь:
«Накормишь – живет, напоишь – умрет».
В общем, я с удовольствием решала эти ежедневные тесты и задачи. А вот Меландиль и Ильканиль возмущались, дескать, это какой-то бред и они не могут решить такие идиотские задания. Арита хмурилась, но молча что-то писала, Светлана пыталась подглядывать ответы у меня. Элита на некоторые вопросы удивленно улыбалась, но писала. Невозмутимой оставалась лишь Марита: она писала ответы свободно и, кажется, даже не особо вдумываясь.
Еще мне нравились тесты по математике. Они были совсем нетрудные в математическом плане, никаких интегралов или многоэтажных уравнений. Но тем не менее с подвохом. Например:
«В шкатулке у принцессы лежат несколько одинаковых ожерелий (более одного). Она знает, что общее число бусинок на ожерельях меньше трехсот и больше двухсот. Если бы принцесса знала это число точно, то, подумав, могла бы назвать количество ожерелий, не открывая шкатулки. Сколько ожерелий в шкатулке?»{22}
И еще одну задачу я решала несколько раз, пока не сдалась и не пересчитала все в столбик. Ответ меня удивил. Вот такая несложная задача:
«Быстро сосчитайте в уме. Возьмите тысячу. Прибавьте сорок. Прибавьте еще тысячу. Прибавьте тридцать. Затем еще тысячу. Плюс двадцать. Плюс тысячу. И плюс десять. Что получилось?»
После того, как я пересчитала в столбик, оказалось, что ответ не пять тысяч, а четыре тысячи сто. Вот такая прелесть.
А некоторые вопросы были странные. Например: «Что спасет мир?» Ну и что тут написать? Откуда же мне знать, что может спасти мир Калахари? Поэтому я написала, что любовь спасет мир. И пусть попробуют доказать обратное.
На один из дней был назначен конкурс рисунков. Нас привели в большую гостиную, где стояло несколько мольбертов с холстами и лежали листы бумаги, карандаши, мелки, кисти, акварельные и масляные краски. В общем, на любой вкус. Но… Ну не умею я рисовать. Вот не дал Бог таланта. Если срисовать с картинки, точь-в-точь повторяя рисунок, я с горем пополам еще могу, то изобразить что-либо сама просто не в состоянии. Тут я абсолютно криворукая. Рисую на уровне шестилетнего ребенка, что и продемонстрировала. Помучившись в раздумьях, честно изобразила цветными карандашами Колобка, пенек и цветочки с грибами вокруг. А на недоуменный вопрос Элиты, мол, что это за шарик с глазками, со смехом поведала о герое одной из земных сказок.
Зато оказалось, что Элита рисует совершенно потрясающе. У нее явный и безусловный талант. Она написала масляными красками на холсте изумительно красивый пейзаж. Я, разумеется, сразу же прицепилась к ней с вопросом, почему она зарывает такой дар в землю.
– Лилья! – рассмеялась девушка. – Я польщена твоими восторгами, но я ничего никуда не зарываю. Я художник, и весьма успешный. Мое имя на Энтиле очень известно, мне заказывают портреты многие аристократы.
– С ума сойти! Ты еще и портреты рисуешь? – Я с восхищением разглядывала ее картину.
Другие девушки тоже оценили ее работу, потому что в подавляющем большинстве мы все, кроме Элиты, рисовали, мягко говоря, плохо.
– Элита, а можешь нарисовать мой портрет, а? Ну хотя бы просто карандашом? А я… А я тебе сказку расскажу, интересную, ты такую наверняка не знаешь, про принцессу и гномов. А ты потом сможешь детям своим ее рассказывать, даже иллюстрации к ней нарисовать? – Я сделала умоляющие глаза и посмотрела на художницу. Надо пользоваться моментом, пока она добрая, вдруг повезет?
Мне повезло. Элита буквально за десять минут нарисовала мой портрет простым карандашом. И хорошо нарисовала, очень хорошо. А я взамен рассказала ей сказку о Белоснежке и семи гномах. Причем сказку слушали все девушки, не уходить же мне было из комнаты. Света скептически улыбалась, но всем остальным понравилось. Девушки вообще как-то смягчились после прибытия толпы гвардейцев, даже на меня уже не так враждебно косились. Впрочем, может, на них повлияло собеседование через зеркало. Я же не знаю, кому из них что наобещал зазеркальный принц. Сразу, как только я закончила повествование, Элита нарисовала Белоснежку и гномов. И честно скажу, диснеевская милашка и рядом не стояла с той красоткой, которую изобразила Элита. А гномы оказались весьма брутальными коротышками с секирами.